- А кто ж они такие, эти людоловы? - спросил Мартин.
Чародей помрачнел челом и тихо выдохнул:
- Торки да обры, исчадья ада и прислужники Змея, что кочуют своими лютыми ордами по Дикому Полю... Не дай нам боги оказаться в их жестоких руках!
И сердито закусил чубук. Но затем мотнул головой и улыбнулся:
- Но это дела далекие, Мартин, и вам с Пеколсом знать их не надобно! А уж Лиго я как-нибудь уберегу от хищных взоров людоловов.
- Ну, как знать, - буркнул Пеколс. - Вы, сударь Маркисуат, хоть и витязь знаменитый и чародей вроде тоже ничего - а так и не уразумели, какая такая шальная страсть нас с Мартином в эти чащи дремучие завела.
Мамай вытащил трубку изо рта и с интересом посмотрел на старого земника, хитро улыбнувшись.
- Ну почему же не знаю, Пеколс? - сказал чародей. - Я сразу ведь догадался, что вы не хотите Лиго одного со мной отпускать - и что решили идти до конца с нами вместе! Но это, сударь вы мой милый, зависит не от вас и не от меня - а от судьбы. Как будет ею предначертано, так и случится всё! Никто не сможет обойти ее велений!
- Поэтому мы и идем к Медейне, лесной провидице? - спросил Лиго.
- И да, и нет, - ответил чародей. - То есть да, мы к ней идем, чтобы заглянуть в волшебный родник судьбы - но не только ради вас, милые вы мои друзья! Хочу я с глаз туман и пелену неясности убрать - и спросить совета, куда нам лучше с даром Святовита свой путь направить! Родник Медейны нам подскажет, как лучше поступить!
- Ну а Бирюк? - не унимался Лиго. - Он-то здесь при чем? Неужели без него не сможешь ты найти дорогу к лесной провидице? И, кстати, кто он такой, этот загадочный старик?
Мамай вдруг посмурнел весь, нахмурился - и, быстро глянув на земника, глухо спросил:
- Ты действительно хочешь знать, кто он и откуда?
И пристально глянул Лиго в глаза.
Земник медленно кивнул.
- Ну что ж, - вздохнул чародей. - Тогда подай-ка мне мою дорожную торбу, мальчик мой. Возьму я свои гусли - и сыграю вам одну старую песню, что поют ее люди за отрогами Лесистых гор по всему Дикополью до самого Чермного моря. А вы уж, птахи лесные, сами разгадывайте, что там и к чему.
А когда из-под рук чародея тихим звоном брызнули медные струны и его глубокий красивый голос заполнил горницу, земникам показалось, что притих даже лес, вслушиваясь в грустное предание:
Из-за гор, из-за солнца,
В слюдяное оконце
Черный ворон закрячет,
Тихо стонет и плачет.
Черный ворон расскажет,
Как туманы вставали,
Из тяжелой неволи
Трое братьев бежали.
По степи двое старших
На конях ускакали -
Ну а младшего брата
Пешим гибнуть бросали.
Как бежал младший брат
По степи одиноко,
И над ним только ворон
Кружил в небе высоко.
"Ой ты ворон могучий,
Что паришь выше тучи,
Что ты видишь, играя,
За чертой небокрая?" -
Так взмолился брат младший,
Солью слез обливаясь,
И к пророческой птице
В вышине обращаясь.
"Вижу братьев твоих
У черты небокрая", -
Хрипло каркнула птица
Свод небес рассекая.
"Вижу также погоню,
Как по Дикому Полю,
Волки серые рыщут,
И следы ваши ищут", -
Так сказал черный ворон,
Навсегда умолкая,
И, взмахнувши крылами,
В синь небес улетая.
Зарыдал тут бедняга,
Очи вверх поднимая,
И лихую судьбину
Навсегда проклиная.
Только старшие братья
По степи всё скакали,
И ни стона, ни плача
Его не услыхали.
"Чтоб не знать вам покоя,
Разлюбезные братцы,
Чтоб всю жизнь вам теперь
От людей укрываться!" -
Так в сердцах крикнул младший,
Руки к небу вздымая,
И проклятье его
Вышина услыхала.
Грозно хмурилось небо,
Тучи темно клубились,
А у младшего брата
Ноги в кровь уже сбились.
"Ой ты Дикое Поле,
Несчастливая доля,
Видно, жизнью своею
Расплачусь я за волю.
Видно, в этой степи
Суждено мне погибнуть..." -