Здание было высоким, но в деловом центре небоскребы были не в пример выше. Смотрелось оно стильно и элегантно, выделяясь на общем фоне плавными округлыми линиями и красивым сочетанием белого, серого и серебристого. Многоэтажка соединялась стеклянным переходом со зданием поменьше, выполненным в таком же стиле. Наслаждаясь волшебным напитком, недоступным в прежней жизни, Элма мысленно прикидывала, как бы здесь смотрелся замок Карнелиса и куда его лучше запихнуть, чтобы не портил общей картины. По всему выходило, что этой средневековой достопримечательности здесь вообще не место.
Рассеянно обводя взглядом окрестности, Элма едва не поперхнулась кофе — из той самой белой многоэтажки вышел Мервил. С ним была Сайна и еще какие-то девушка и парень. Вся компания, пересмеиваясь и обмениваясь шуточками, направилась на летнюю площадку соседнего кафе, заняла свободный столик и принялась обсуждать меню.
Элме показалось, что ее сердце медленно сползает куда-то в район желудка. Голова закружилась, перед глазами все поплыло. Мервил здесь, рядом! Как непривычно он смотрится — смеющийся, расслабленный, явно довольный жизнью. И какая у него открытая искренняя улыбка! Ничего общего с пугающей аурой грозного первого помощника. Элма сходила с ума по «темному» варианту Мервила, но «светлый» действовал на нее вообще убойно.
Она черкнула записку, отдала ее официанту и попросила передать адресату, а сама отошла за угол. Через несколько минут туда же зашел Мервил, недоуменно вертя в пальцах ее послание.
— Элма?! Что ты здесь делаешь?
— Мервил… — взгляд Элмы был полон немого обожания. — Наконец-то я нашла тебя…
— А зачем ты меня искала? — бывший первый помощник немедленно отгородился «непониманием».
Но Элме было все равно. Не понимает человек — объясним, язык не отвалится.
— Я знаю, зачем ты здесь. Мне никто ничего не говорил, я сама догадалась. И Карнелису я ничего не говорила. Я просто поехала за тобой. Хочу, чтобы ты знал — если тебе что-то понадобится, я буду рядом. Я все для тебя сделаю. Вообще все.
Мервил на мгновение прикрыл глаза. Его голос неуловимо изменился, теперь в нем скользили властные нотки.
— О чем именно ты догадалась?
— О твоем задании. И о том, что твой побег — постановка. Тебе нужно завоевать доверие Судьи. А потом ты либо убьешь его, либо он будет выполнять то, что ты ему скажешь. И Карнелис так или иначе получит эту часть мира.
Мервил чуть склонил голову набок.
— В принципе, логично и не лишено смысла. Молодец, рассуждать умеешь. А что, по-твоему, может мне понадобиться от тебя?
— Ну, не знаю. Информацию какую-то передать, что-то найти, с кем-то о чем-то договориться. Опять же, расслабиться немного с тем, кто тебя понимает и… любит, — последнее слово Элма прошептала, чувствуя, как краска заливает щеки.
Здесь Мервилу полагалось прозреть, обрадоваться, сгрести Элму в охапку и как минимум поцеловать, после чего договориться о максимуме. Но первый помощник Карнелиса сегодня «тупил», как никогда.
— А что, если у меня есть свои планы? И они не во всем совпадают с замыслами Карнелиса?
— Да плевать на Карнелиса! — главное слово было произнесено, и больше Элму ничего не сдерживало. — Мне нужен ты, Мервил! Только ты! Я люблю тебя, понимаешь, люблю! Я что угодно для тебя сделаю! Обману, предам, убью, поддержу любой замысел, стану тихой и благовоспитанной. Только не прогоняй меня!
Мервил вздохнул и осторожно поправил выбившуюся прядь рыжих волос. От его прикосновения девушку как будто пробило разрядом тока.
— Элма, тебе здесь нравится?
— Очень нравится, но…
— Вот и живи здесь, — перебил Мервил, аккуратно, но твердо отстраняя ее от себя. — Забудь о Карнелисе, найди себе работу и оставайся тут. Никто тебя не тронет и не станет преследовать.
— Но как же… — Элма чувствовала, что земля уходит из-под ног, но все еще продолжала цепляться за ускользающую надежду.
— Без меня, — отрезал Мервил.
— Это из-за Сайны, да? — взбеленилась Элма, наконец-то догадавшись об истинной причине холодности Мервила. — Надо было придушить эту дрянь еще в деревне!
Глаза Мервила полыхнули, он схватил Элму за плечи и встряхнул. От неожиданности девушка ойкнула и попыталась освободиться, но безуспешно. Перед ней снова был внушающий ужас первый помощник Карнелиса, и вся его злость была направлена против нее.
— Я пытался говорить по-хорошему, но ты не понимаешь. Придется по-плохому. Да, я люблю Сайну. И мне наплевать, что ты там себе нафантазировала. Ты была мне противна еще в замке, когда вешалась на меня при каждом удобном случае. И если я увижу тебя возле Сайны или кого-то из моих друзей — своими руками шею сверну, понятно? Я спрашиваю — понятно?
Не помня себя от ужаса, Элма кивнула. Мервил отпустил ее и, сверкнув напоследок глазами, пошел обратно. Девушка осталась одна, под сочувствующими и любопытными взглядами прохожих, которые оказались случайными свидетелями безобразной сцены.
— С вами все в порядке? — участливо спросила какая-то девушка.
Элма судорожно кивнула и двинулась в сторону выхода. Сейчас ей хотелось только одного — провалиться сквозь землю.
* * *
— Кто это был? — спросила Сайна, когда Мервил вернулся. Присмотревшись к нему внимательнее, девушка встревожилась:
— Что с тобой?
— Секретный агент Карнелиса пришел передать тебе секретное послание? — полюбопытствовал Рой, даже не подозревая, насколько он близок к истине. — Пора прятать труп?
— Я не убиваю перед обедом, это портит аппетит, — отшутился Мервил и спросил Сайну:
— Помнишь Элму?
— Еще бы! Половина деревни мечтала от нее избавиться.
— Так вот, она притащилась сюда.
— Зачем?
— А кто это вообще такая? — заинтересовалась Кейси.
— Рыжая стерва из деревни возле замка, — ответил Мервил. — Она доносила Карнелису на тех, кто был недоволен существующей властью или Элмой лично, придумывала какие-то бредовые заговоры. Получала за это деньги, а солдаты устраивали акции устрашения. Всерьез в эту ерунду никто не верил, но при «проверке» легко можно прихватить какую-нибудь безделушку или хозяйскую жену в сарае потискать. Поэтому на доносы Элмы солдаты откликались охотно, а потом отчитывались Карнелису, что да, заговор был, виновники наказаны. И все были довольны. Кстати, именно Элма подняла тревогу в замке, когда ты сбежала, и Сайну тоже она сдала.
— А от тебя что ей надо? Рассчитывает, что теперь Судья будет платить ей за раскрытие заговоров?
Мервил представил себе выражение лица Судьи, выслушивающего шедевр типа: «А тот, в очках, жаловался на низкую зарплату. Наверняка он конкурентам информацию сливает», и рассмеялся.
— Это вряд ли. А надо ей меня. Мол, люблю тебя, Мервил, жить без тебя не могу и готова на все хоть прямо на этом самом месте.
У слушателей синхронно отвисли челюсти. Кейси потрясенно прошептала что-то не слишком цензурное. Рой почти уткнулся лицом в колени, рыдая от смеха. И только Сайне было не до веселья. Она встревожено спросила:
— И что ты ей сказал?
— Девочка моя, — Мервил взял ее руку и легонько сжал, — ну что я мог ей сказать? Сначала объяснил по-хорошему, что ей ничего не светит, а когда она не поняла — по-плохому. Вызверился на нее, наговорил гадостей, пригрозил.
— И что теперь будет?
— Да ничего не будет. Поплачет, возненавидит меня, уйдет в депрессию на несколько дней, напьется в ближайшем баре, с кем-то поскандалит, проснется в чужой кровати. А потом успокоится, возьмет себя в руки, презрительно сплюнет в мою сторону и будет жить дальше.
— Знаешь, — задумчиво протянула Сайна, — мне ее даже жаль.
И, опережая язвительную подколку, готовую сорваться с языка Мервила, добавила:
— Но если вздумаешь ее утешать — прибью.