– У меня есть предложение! – сказал я.
– Только не смей снова говорить нам о соглашение с Магнетикумом. – грубо перебил меня отец. – Если ты согласишься, это будет крупное поражение, а не победа. Или подожди я, кажется, начинаю понимать, что ты хочешь сказать: согласившись на предложение Магнетикума, у тебя будет право голоса в обсуждение вопросов, непосредственно касающихся правления Северными Горами?
– Да. Именно. Я не прошу от вас многого. Нельзя больше рисковать, поэтому я хочу вам предложить беспроигрышный ход конем, который поставит шах и мат в пользу нашей команды и освободит этот мир от Зла. От Магнетикума. И если мои рассуждение в плане военных действий будут откровенно наивны и глупы, я надеюсь Ганулиус, папа Андрей, Владимир и Танечка, вы подправите меня и поможете создать идеальный план по спасению.
– Хорошо, Дима. Говори же каков наш план, ты меня заинтриговал! Я уже чувствую вкус победы! – нетерпеливо сказал Вовка, улыбнувшись.
– Тогда вот что нужно сделать… – я начал говорить и говорить, предполагая, что и как лучше всего сделать. Меня внимательно слушали. Сначала я стеснялся говорить о своих предположениях, постоянно заикался и сбивался, но потом, когда увидел одобряющее лицо отца, увидевшего надежду в моих словах, я словно осмелел и воспрял духом.
После того, как я закончил, все стали обсуждать сильные и слабые стороны моего плана. Смеялись, спорили, даже умудрились поругаться, как лучше исполнить тот или иной аспект освобождения.
В итоге мы пришли к единому мнению и так утомились от постоянных споров и довольно тяжелых решений, что мгновенно уснули крепким, но беспокойным сном.
Для кого это был последний сон перед вечным забвением…
Глава 15
Могу с полной уверенностью сказать, что в тот момент я не верил в успех нашего спасительного плана, хоть и сам предложил его. Меня терзали сомнения, которые я тщетно пытался выкинуть из своей головы. Ну, во-первых, план был построен на случайностях и совпадениях и если что-то пойдет не так, то всех сожгут на костре. Во-вторых, я почему-то уверовал в то, что Магнетикум при нормальном раскладе все равно заметит своим зорким и наблюдательным взглядом что-то неладное и в одночасье поставит жирный крест на удачном исходе нашего плана. В-третьих, я перестал верить в искренность слов Ганулиуса, не знаю почему, но мне казалось, что он в чего-то не договаривает.
И вот почему!
Главную и ключевую роль в построение пирамиды сомнений против личности Ганулиуса сыграли слова Бернулиуса, который однажды мне поведал интересный факт, застрявший в мое голове, что давным-давно в Долину Цветов был отправлен шпион, чтобы наблюдать за жителями Долины и раскрывать их тайны Стражникам Зла. Конечно, некомпетентно с моей стороны было обвинять доброго и уважаемого Иллая, но мне смущала это маленькая, незначительная деталь, которая и вошла в основу моих рассуждений.
Я стал задавать сам себе вопросы, на которые не мог с полной уверенностью ответить. Почему Стражники Зла напали на спасительный отряд задолго до прибытия их во владения Магнетикума? Они знали, что Стражники Добра готовятся к спасительному отряду. Конечно, можно было догадаться об этом, так как у них в плену был я, но все-таки это было для меня странно. В тем более они были в полной боеготовности, похоже было, что им кто-то что-то доложил.
После этих рассуждений возникла новая мысль, озарившая мой мозг, как яркая серебряная молния на черном небосводе. Стражники Зла также были прекрасно осведомлены, что Вова и Танечка остаются дома. Хотя, нет, об этом тоже можно было догадаться. В общем, я не знал, где начинается моя фантазия и заканчивается реальность.
Как бы я не пытался вспомнить все хорошее, что для нас сделал Ганулиус, перед моими глазами все равно строилась пирамида из противоречий и сомнений, все выше и выше, затмевая его добропорядочный образ.
Мысли продолжали мелькать и мелькать, не давая мне покоя.
Почему он остался в живых, как и мой отец? Почему его не убили, как и других Иллаев, не относившихся к земному происхождению? Почему он без единой видимой царапины после боя? Почему его не видел отец в рядах, когда он сражался не на жизнь, а на смерть? Почему его Крылатых Лав и, соответственно, он сам отстал от отряда, когда их настигла «волна» острых сокрушительных стрел?