– Но зачем это нужно, Джекус? Кто же будет работать на печах? – недовольно спросил некто из толпы.
– Ничего, печи подождут. Будьте добры сложите кнуты и ступайте в камеру. Потом вы по одному будите выходить из камеры, чтобы пройти соответствующую проверку. Если вы пройдете проверку, то можете направляться на свое рабочее место и начинать работать как прежде, нежели нет, то о последствиях вам известно. Не будем сейчас терять времени на пустые слова. Чем быстрее мы начнем, тем быстрее закончим, сделав благородное дело для своего народа, избавимся от предателя.
Надзиратели, послушно пошли к запасной камере, кидая кнуты. В камере их встречал мой отец, который до сих пор не мог поверить, что они поверили.
После того как все Надзиратели зашли в камеру, дверь за ними была закрыта.
– И так, сейчас по одному мы будем вас выпускать и допрашивать. Всем все понятно, глупцы?
Джекус засмеялся от всей души.
Сначала ошарашенные Надзиратели не могли понять в чем дело, почему Джекус смеется. Но позже все для них стало ясно. Их обманули. А они поверили в обман и сами же покорно заперли себя в клетке.
Подобрав с пола кнуты Надзирателей, мы под всеобщий доблестный смех и ликование народа открыли металлические решетки, освободив всех Иллаев. Практически все Иллаи, выбегающие из камер, плакали. Слезы счастья обрамляли их худые и грязные щеки. Они обнимались, ликовали и их счастью не было предела.
Одна пожилая женщина побежала к пожилому мужчину, заливаясь слезами. Наконец они встретились и обнялись так нежно и чувственно, что я невольно прослезился от столь трогательного момента. Над некогда куполом страха и боли, который восседал долгие годы над обездоленным народом, вознеслись любовь и счастье.
Потом ликующая толпа устремила свои счастливые взоры в нашу сторону, мы невольно вздрогнули, когда многотысячная толпа окружила нас и, подняв на руки, начала кидать нас вверх, как героев, освободивших их от стальных оков.
Мое сердце билось так, что его отголоски я слышал в своем голосе. В этот момент я был горд и за Джекуса, и за отца, и за себя.
Когда меня опустили на землю, я немедленно снял свое одеяние, чтобы избавиться от мерзкой одежды, вселяющей в меня ранее скрытые и темные стороны моей души.
Избавившись от одежды, я начал в полной суматохе искать своих друзей. Но никак не мог найти их. Как вдруг мои глаза накрыли холодные ладони Танечки, я резко обернулся и увидел ее – прекрасного светловолосого ангела. А потом к нам подбежал Вовка с моим папой и теперь мы все были вместе. Все четверо.
– Спасибо вам мои друзья, – только и смог вымолвить я.
– Тебе спасибо, Дима. Ты наш спаситель. – Вова похлопал меня по плечу.
Глава 19
Толпа освобожденных Иллаев ликовала. Они были тоже счастливы. Однако меня посещали не очень радостные мысли. Ведь теперь им придется сражаться за свою свободу, дабы отстоять ее.
Не все останутся в живых.
– Прошу внимания! – Толпа смолкла. – Вас приветствует, Джекус! Я тоже, как и вы, рад великому освобождению и первой заслуженной победе. И не сомневайтесь, я бы праздновал всю ночь и все завтрашнее утро нашу победу, но, увы, мы ограниченны во времени. Совсем скоро Магнетикум узнает обо всем. Совсем скоро начнется бой. Смертельный бой, бой, в котором мы понесем тяжелые потери. Вы это и сами понимаете без моих слов? Нас ждет тяжелая война против хитрого и умного противника. Против Магнетикума. Он слишком долго издевался над вами, унижая и убивая вас, слишком долго правил свободным островком надежды любого странствующего Иллая. И я был на его стороне. Я ни чем не отличаюсь от него. Я – ничтожная букашка, предавшая свои принципы и идеалы, предававшая своих друзей ради того, чтобы управлять бедным народом. В итоге: я остался в этом мире один. Это мое наказание и я готов с ним умереть, но я все равно себе не прощу, что закрывал глаза на ужасы, что творились в Пещере и за ее пределами. Я при всех каюсь в своих злодеяниях и прошу простить меня подлого, ничтожного Иллая. Я не достоин стоять на этой арене, ибо душа моя грязна, но я обещаю очистить ее. Я бы хотел пригласить действительно хороших и благородных Иллаев, способных направить войска в нужном направлении. Бернулиус. Андрей Николаевич. Дмитрий. Поднимайтесь.
Вдруг из толпы послышалось:
– Я тебе прощаю! – сказал какой-то Иллай.
После такого храброго поступка послышались другие голоса разной частоты и интенсивности, но передающие один и тот же смыл: они прощали Джекуса за его прошлые поступки и благодарили за нынешние.