Эта роль по-прежнему ждала Начальника.
ЧАСТЬ VI
ПОЛЕТ НАД ЛЕДОВИТЫМ ОКЕАНОМ
Глава 46
ВНУТРЕННЯЯ ЭМИГРАЦИЯ
5 декабря 1927 года ленсман[186] Колботна получил подписанное Густавом С. Амундсеном ходатайство о боеприпасах: «Позволю себе обратить Ваше внимание на то, что Руал Амундсен живет в Болеруде совершенно один, по этой причине он чувствовал бы себя спокойнее, если бы располагал боевыми патронами для своего пистолета».
Последней зимой в свартскугском Болеруде, а точнее в Ураниенборге, полярник вовсе не так одинок, как пишет его личный секретарь. Быть может, ему и пришлось раза два пальнуть, поскольку нужно кой-кого защитить от незваных гостей или зевак. В эту последнюю зиму к Руалу Амундсену лучше не соваться — пожалеешь.
Он тайно принимает гостью. Бесс Магидс, кареглазая погонщица собак, украдкой приезжает в Свартскуг. Согласно конфиденциальному письму Хермана Гаде, произошло это незадолго до Нового года. В архиве полярника сохранилась телеграмма, подписанная тремя крестиками и отправленная 22 декабря из Ньюкасла: «Arrive berge [n] by venus»[187]. Если автор этого загадочного сообщения — Бесс, значит, она прибыла из Нью-Йорка в Англию и на одном из судов Бергенского пароходства добралась до Бергена. А оттуда поездом прикатила в Ураниенборг праздновать Рождество.
Бесс Магидс любила жизнь среди дикой аляскинской природы, однако Норвегия была совсем неплохой альтернативой. Так или иначе, Бесс вдруг поменяла залив Коцебу на Бунне-фьорд. Без сомнения, полярник предложил ей погостить у него — в полной секретности и под его защитой. Если верить Гаде, она проводит там несколько месяцев. Во всяком случае, в марте она снова в Нью-Йорке. А полярник получает письмо от общего знакомого, которому Бесс рассказала о том, «какой замечательный у него дом» и как чудесно она провела там время.
Бесс нравилось в Ураниенборге; Руал Амундсен умел необычайно галантно обходиться с женщинами и любил домашний уют. Для него было делом чести устроить так, чтобы американская гостья могла каждое утро читать за завтраком зарубежное издание «Нью-Йорк таймc». И, уезжая из Ураниенборга — так же незаметно, как приехала, вероятно в конце февраля, — она, по-видимому, уже приняла решение как можно скорее туда вернуться.
29 марта Руал Амундсен записывает в настольном календаре: «Б. 28/3». Бесс заняла после Кисс тайное место, буква «Б» заняла в его летописи место «К». Надо полагать, в этот день от нее пришли письма. 18 апреля эта буква еще один раз появляется в плотно исписанном календаре, который можно считать последним дневником полярника. Под той же датой стоит: «Начали копать погреб». Галантный полярник не мог предложить будущей жене зимнее жилье без погреба.
Не так-то просто составить себе ясную картину взаимоотношений Бесс Магидс и ее мужа. Если верить интервью, которое она дала на Аляске в конце жизни, в 1927 году ее мужа Сэма уже не было в живых. Однако, судя по письму Хермана Гаде, в США она вернулась, чтобы «окончательно оформить развод с Магидсом, что и произошло в Сиэтле весной 1928 года». Эти сведения согласуются с информацией Харадда У. Свердрупа и с тем фактом, что по возвращении Бесс Магидс сразу же отправилась в Сиэтл. Согласно справочнику о бизнесменах Аляски, Сэмюэл Магидс скончался в 1929 году.
Приехав в Ураниенборг в самые темные месяцы года, Бесс, должно быть, испытывала сильное влечение к знаменитому и во многом загадочному полярнику. А ведь, как все женщины в жизни Амундсена, она была сильной личностью и умела делать выбор, опираясь не только на эмоциональные порывы. В свои тридцать лет Бесс имела за плечами солидный жизненный опыт. Она привыкла к роскоши, но прекрасно знала и о том, что жизнь порой оборачивается борьбой за выживание. Азартная картежница, Бесс Магидс сделала свой выбор: поставила на эту карту.
А Руал Амундсен — пятидесятипятилетний, ожесточившийся, помраченный рассудком и конченый как полярный исследователь, — он что же, наконец-то нашел богиню счастья, женщину, которая бросает все и, раскрыв объятия, идет к нему навстречу? Следующая глава этой любовной истории разыграется несколько месяцев спустя. И будет это не новая встреча, но последний полет.
5 февраля в Осло прибыл генерал Нобиле. Он готовил следующую свою экспедицию. На дирижабле примерно того же типа, что и «Норвегия», но носящем совершенно другое имя — «Италия», генерал намеревался предпринять со Шпицбергена три полета с целью изучения по-прежнему значительных неоткрытых областей полярного бассейна. Мечта о новых землях еще не оставлена. По крайней мере в экспансивной Италии. Умберто Нобиле до сих пор находился на гребне националистической волны.
186