Издалека Бейтон увидел, что колымага опрокинута набок, кучер убит, а сам дьяк, выскользнув из полуоткрывшейся дверцы, на четвереньках пытается отползти в сторону. Издеваясь над ним, конный воин из числа нападавших пускает стрелы, всего немного не достающие до цели…
– А ну-ка сними вон того! – приказал Афанасий одному из казаков. – А я наперехват поскачу!
Меткий выстрел из пищали поставил последнюю точку в жизни заигравшегося «шутника». Меж тем поручик с подчинёнными, незамеченными подскакав к разбойникам, быстро порубили с десяток из них. Остальные, неготовые к столь яростной схватке, поспешили ретироваться прочь.
– Кого мне благодарить за чудесное спасение? – сразу же поинтересовался Полянский, вытирая рукой грязное лицо. – Сдаётся мне, я говорю с казаком?
– И да, и нет! – отрапортовал ему Бейтон, отвесив галантный поклон. – Бывший датский дворянин Альфред фон Бейтон, ныне казачий десятник Афанасий Бейтон!
Уже полностью придя в себя от пережитого, дьяк с большим интересом посмотрел на бравого офицера.
– Значит, ты принял нашу веру? Какая же веская причина тому способствовала?
Решив не кривить душой, Афанасий честно рассказал спасённому о своей судьбе.
– Ты, датский дворянин, по любви женился на русской? – удивлённо покачал головой Полянский. – И она простая казачка?
Впрочем, по происхождению дьяк и сам был вовсе не из детей боярских. Поднял его до нынешних высот небывалых государь Алексей Михайлович, всегда ценивший в приближённых не древность рода, а знания и умения.
– Решил я учредить приказ особый! – объявил он однажды о своём решении. – Будет он заниматься делами тайными, коли кто умышлением учнёт мыслить на наше государьское здоровье злое дело али заговор складёт, чтоб державою завладеть и самому государём быть!
Слово Тишайшего редко расходилось с делом, и уже перед очередным походом на ляхов был образован Приказ тайных дел. Находился он в царских палатах, и государь довольно часто лично интересовался его работой.
Служившие в новом ведомстве занимались всем, что касалось «слова и дела государева». Шпионаж и тайная слежка, разбирательство многочисленных доносов и кляуз, составление «тайных писем» и личная охрана самого царя и Великого князя всея Руси…
Полянский стал четвёртым по счёту дьяком тайного ведомства с момента его образования. По рождению он был безродным мелким дворянчиком из тех, коими всегда полна земля Русская.
Начав службу в приказе одним из подьячих, Данила Полянский умел быстро завоевать доверие государя.
– Начальник твой, Феодор Михайлов, здоровьем нонче стал слаб! – однажды вызвал тот молодого дворянина для разговора с глазу на глаз. – Что скажешь, ежели во главе приказа тебя поставлю? Сдюжишь ли такую службу нести, чтоб без страха и упрёка?
– Сдюжу, царь и Великий князь! – упал ему в ноги подьячий. – Метлою вымету всю измену и крамолу из державы Российской! Как пёс преданный, загрызу любого врага твоего!
Засмеявшись в ответ, Алексей Михайлович приказал тому подняться с колен.
– Ну, полно, полно! Ведь не опричник ты вовсе, а я не царь Иоанн Грозный! Да и времена сейчас не те!
Однако государь остался доволен столь рьяным помощником, и вскоре подьячие с почётом встретили нового начальника Приказа тайных дел. Деятельный и энергичный, Полянский стал лично посещать самые отдалённые уголки огромной империи. Не остались без его внимания и восточные рубежи, где редко бывали гости из Первопрестольной.
Во время визита в Томск дьяк едва не расстался с жизнью, почуяв смертный холод от свиста теленгитских стрел. Если бы не весьма своевременное появление новоиспечённого десятника, лежать бы ему в земле сырой…
Переговорив с Бейтоном, предприимчивый глава тайного ведомства узнал, что тот свободно владеет не только русским, но и датским, немецким и голландским языками.
«Столь большие таланты не должны быть зарытыми в землю! – быстро решил Полянский судьбу своего нового знакомого. – Такими людьми не должно разбрасываться! Заберу-ка я его в Москву, ежели он сам того захочет!»
В тот же вечер, предварительно переговорив с воеводой Бутурлиным, дьяк вызвал в отведённую себе комнату казачьего десятника.
– Знаешь, кто я? – спросил он, не отводя взгляда с лица ночного гостя. – Или назваться?
– Знаю, как не знать! – смело ответил тот. – Сие ведомство, что тайными делами ведает, во всём государстве Российском известно!
Взяв со стола бутылку с вином, Полянский наполнил до краёв стоявшие рядом бокалы.
– Давай выпьем за государя нашего Алексея Михайловича! – сказал он, страшно округлив глаза. – Чтобы все лихоимцы, кои зломышляют на его особу, к слову и делу приведены были!