Выбрать главу

Дурной с трепетом рассматривал артефакт, который, хотя бы, частично подтверждал историю маленького даоса.

«Невероятно все-таки! — дивился он на потемневший от времени кусочек серебра. — Целый отряд русских служил здесь в Пекине монгольским ханам! Если верить Бяо — чуть ли не охранял их самих».

В самом надзирателе ничегошеньки русского рассмотреть не удавалось: растворилось славянское «молоко» в китайском… «черном чае» без остатка. То, что даос пересказывал из семейных преданий — было такими фантазиями, что Дурной только пучил глаза.

…После чаепития остаток вечера они «ходили и дышали». Вероятно, это была какая-то версия тайцзицюань, конечно же, не каноническая — как всё в странной жизни этого русского китайца. Разумеется, глупый лоча всё сделал неправильно, так что его «горшок» сегодня выработает совсем мало полезной энергии для семечка-души.

Зато согрелся. Гимнастика разогнала кровь, оживила обмен веществ, так что пленник комфортно проспал всю ночь, задубев лишь под утро. Выбравшись из одеяльного кокона, добрался до ночного горшка, отлил, после чего понял, что страшно голоден. А дома, как назло, шаром покати.

Бяо у себя не оказалось. Каждые несколько дней даос уходил из дома еще ночью. Возвращался за полдень с несколькими флягами воды. Эту воду он набирал в специальном месте, и чай заваривал только на ней. По словам надзирателя, это была единственная правильная вода во всём Пекине. Но где именно она проистекает — не признавался.

У Ялишанды в голове зародилась крамольная мысль: вода эта самая обычная, просто освященная в храме Белых Облаков. А в последнем Бяо ни за что вслух не признается. Храм этот — общенациональная даосская святыня. Построили его еще в эпоху Тан, а в XIII веке здесь командовал Цю Чанчунь — это практически апостол Павел для всех даосов, любых школ и направлений. Даже для Хун Бяо с его экзотическими воззрениями. Так вот, лет 15 назад Цины позволили возродить этот храм, и там сейчас командовал Ван Чанъюэ из школы Драконовых Врат.

Бяо негодующе фыркал каждый раз, когда слышал о нем, о школе и, особенно, о храме, который стал форменным монастырем.

«Набрались у буддистов, — закатывал глаза даос. — Мучают, изнуряют себя. Идут строго по догматам».

«Неверные догматы?» — поддерживал вежливый разговор Ялишанда.

«Любой догмат истинен и неистинен одновременно, — совершенно в восточном духе ответил Бяо. — Истина не может быть абсолютной. В каждом конкретном случае ее надо проверять — работает ли она? И у каждого человека в итоге свой Путь к Драконьим Вратам. А монахов там гоняют по одной дорожке, не задумываясь… Понимаешь? Вот я учу тебя не совсем тому и не совсем так, как учился сам — ведь ты другой человек. У тебя другое тело со своим прошлым, другой разум. Ты вообще олосы!».

«А я думал, ты так делаешь, потому что я тупой» — улыбнулся пленник.

«Ну… и это тоже» — кивнул китаец, испортив Дурнову настроение до конца дня.

В любом случае, политику Храма Белых Облаков Бяо не принимал категорически. Но… Но ведь это был духовный дом самого Цю Чанчуня! Не мог Бяо не испытывать трепета перед этим местом. И наверняка время от времени хаживал во внешний город, дабы припасть…

«Еда» — вернул себя пленник к насущному. Быстро натянул на продрогшие ноги тапочки и двинулся в пекарню. В такую рань дать ему еду могли только там. Лепешки — бесценный ресурс! Дешево, сытно и хранятся долго.

Улочка, несмотря на ранее время, уже была полна народу — люди спешили к Запретному городу, чтобы у государевых людей, которые только откроют глаза поутру, уже было всё: питье и еда, одежда и тепло, а также верные слуги и помощники, которые являются кровеносной системой этого огромного организма. Пленник осторожно шел то в общем потоке, то против утреннего течения, пока, наконец, не достиг цели утреннего похода…

Да и застыл столбом.

В голове тревожно зашумело, горло резко пересохло, а руки стали мелко-мелко дрожать. Многочисленные китайцы неловко тыкались в застрявшего посреди дорожки варвара, но у того не было сил шагнуть в сторону. Потрясенный лоча смотрел на такую знакомую стенку пекарни… С тем же детским оскорбительным рисунком и ругательством… Под которым появилась новая надпись, которой не было еще вчера…