–Доброе утро, – вежливо поздоровался Максимилиан.
– Доброе коль не шутите, – отозвался удивленный маг.
Его глаза становились все больше и больше, когда он внимательно осматривал нас. Да, мы явились прямиком с леса и выглядели слегка помятыми. Пульвитиара и Киссаэла лишь слегка покрыты грязью, с лохматыми волосами. Парни вообще, словно с прогулочки пришли. Зато я… Кррррасавица. Вся в царапинах, с ног до головы перепачкана грязью, в волосах, словно ворона гнездо свила, торчали листья и ветки. Одежда в кое-каких местах порвана. Руки заляпаны кровью волкодрака. Не удивительно, что я удостоила более длительного взгляда старшего следователя.
– Мы пришли сообщить о удачном выполнении задания. – Все так же радостно проговорил Макс. – Волкодрак ранен, обезврежен и доставлен по месту назначения.
При упоминании о «песике» Амадей бросил в мою сторону взгляд и тихо захихикал, прячась за спиной ведьмы. Я заскрипела зубами. Посмеешься ты еще у меня.
Нилон внимательно на нас посмотрел и улыбнулся.
– Молодцы, – похвалили нас, и он встал из-за стола, зацепив лежащую на краю стола папку. Та упала прямо мне под ноги. – Признаюсь честно, мне самому было не этого. Две недели искал пропавших подростков. Голова кругом!
Я наклонилась за упавшими документами, подняла и оттуда выскользнуло несколько магокарточек. Такие делают с помощью магии, чтобы как можно лучше сохранить картину произошедшего. Наклонилась и за ними, краем глаза замечая, что там было изображено. Отметины на руках. При чем смутно знакомые. Где-то я уже такое видела…
– Ну как, нашли? – Продолжал разговор Максимилиан.
– Да. – Гордо выдохнул следователь, забирая у меня папку с делом. – Спасибо. Эти детки попали под влияние фанатиков, которые хотели возродить Забытого бога.
– Воскресили? – Поинтересовалась Киссаэла.
– Нет. Ибо такого бога не существует ни в одной известной религии. – Пожал плечами Нилон.
– А ребята? Все живы? – Спросил Амадей, пока старший следователь строчил письмо нашему ректору.
– Да нормально все с ними. Их там наркотиками опоили, крови выкачали и все.
Я задумчиво посмотрела на лежащую папку с этим делом.
– Вот, держите. – Маг протянул бумагу нашему командиру. – Вы молодцы, ребята. Надеюсь еще поработаем вместе.
– Спасибо. Мы были бы рады, – учтиво кивнул Макс, и мы дружненько покинули кабинет старшего следователя Нилона Грим-Тина.
На улице мы разделились. Нас с девочками послали домой отсыпаться, а парни решили сразу пойти с отчетом к ректору. А потому мы втроем вернулись в дом, где нас уже ждал заботливый Вайт.
За прошедший месяц мы все хорошо сдружились и научились понимать друг друга с полуслова. Амадей и Пульвитиара постоянно о чем-то спорили и ругались. Но мы с Элой понимали, что за ихними перебранками скрыто нечто большее. Хотя признаться в этом не хотел ни один, ни вторая. Мы с Максом тоже иногда цапались, но в основном это происходило из-за его нежелания допускать меня к опасной, на его взгляд, работе. Иногда такая забота просто выводила из себя. Да за меня папа меньше волновался, чем этот ушастый! Об этом я часто жаловалась нашей ясновидящей, но та лишь загадочно улыбалась и качала головой, чем выводила меня из себя еще больше. Тогда я шла к ведьме, и та советовала надрать острые уши, чтобы некоторые многого о себе не думали. Хотя в большинстве случаев она становилась на его сторону.
Кстати, за ушастым мы стали замечать некоторые странности. В чем именно они заключались? Все просто – он стал подолгу где-то пропадать. Уходил из дому обычно на ночь и возвращался только под утро. Все бы нечего и это можно было списать на жившую неподалеку подружку, но ведь выпускать нас было запрещено. Разрешение на посещение города давалось редко и то только после выполнения задания, но эльфу это оказывается и не нужно было. Как я не выпытывала у Вайта и у самого Макса, а признаваться в чем дело никто не собирался. Все списывалось на то что у командира есть дополнительные обязанности, о которых остальным знать не обязательно. И почему-то только меня одну эту до жути бесило.
В общем жили мы тихо-мирно и горя себе не знали, прямо не жизнь, а сказка. Единственное, что портило всю эту картину, это мои мысли о доме и родителях. Рано или поздно все равно придется вернуться, ибо у меня был долг перед своим народом. Я должна стать достойной заменой отцу и возглавить народ Нотэрегии.