— Дорогая, я понимаю, что женская анатомия сложна, и непредсказуема, и весьма переменчива, но мне очень, очень нужно закончить начатое, а ты совсем не помогаешь своими попытками… помочь.
Она подавила очередной смешок. Ну до чего же он хорош — настолько, что она решила слегка смягчиться и позабыть о своём плане из десяти пунктов, с помощью которого собиралась помучить Драко за его предыдущие выходки.
Он ослепительно улыбнулся ей.
— Вот так-то, — ещё один поцелуй, — будешь пай-девочкой, и, возможно, я дам тебе кончить ещё раз.
Твою же мать, ну до чего же она его любит.
***
Альбусу всё это наскучило.
Не жизнь. Ведь жизнь — бесконечно захватывающая штука. Альбусу была близка идея о том, что скука возникает от недостатка внутренних сил — а уж этого добра у него в избытке.
О нет, Альбусу наскучили эти мелкие гормональные подростковые драмы. После той оплошности Моника не разговаривала с ним уже целую вечность. Он пытался привлечь её внимание, но она продолжала его избегать. Поначалу он не придавал этому значения, наивно полагая, что она вернётся, когда перестанет злиться, как и обещала. Но его терпению постепенно пришёл конец.
Ему стало скучно — надоело ждать, пока она справится со всей этой чепухой, что воображают четырнадцатилетние девушки, решив, что их обидели. Неужели все девчонки такие? Ему придётся проходить через это каждый раз, когда он решит за кем-то приударить? Альбус сильно сомневался, что оно того стоило.
Сидя в библиотеке с Розой и Скорпиусом, он размышлял о сложившейся ситуации и монотонно постукивал пером по столу.
Не сводя глаз с книги, Роза выхватила перо из его руки и перебросила через стол.
— Эй. Вообще-то, оно дорогое.
— И громкое, — пробормотала Роза. — Иди и просто поговори с ней, Альбус.
— Ну конечно, — поморщился он, — в прошлый раз очень помогло, — Альбус поник, шумно выдыхая сквозь зубы. — Она не хочет со мной разговаривать.
— Ты пробовал?
— Да. Каждый раз она просто отмахивается от меня.
Роза поморщилась, размышляя. В этом не было смысла. Кажется, Монике действительно нравится Альбус. Зачем ей избегать его, если он пытается загладить вину?
— Так что ты говоришь, когда пытаешься с ней помириться?
Альбус пожал плечами:
— Просто спрашиваю, продолжает ли она на меня злиться.
В лёгком ужасе Роза прикрыла глаза, а затем, заложив перо между страницами, чтобы отметить место, захлопнула книгу. Ей понадобилась минута, чтобы собраться с мыслями и не взорваться от вопиющей толстокожести кузена, когда дело касалось слабого пола. Она с лёгкостью могла вообразить себе те бедствия, которые Альбус считал попытками ухаживать.
— Так что, ты просто подходишь к ней и спрашиваешь: «Всё ещё злишься?»
Оторвав взгляд от страницы, Скорпиус внимательно посмотрел на друга, осознавая, насколько, кажется, его друг облажался.
— Ты ведь так не делаешь, Ал?
Альбус перевёл взгляд с одного своего спутника на другого.
— Но это просто прямой вопрос.
Роза и Скорпиус синхронно застонали: кажется, прямые вопросы были прямо противоположны хрупкому искусству романтики.
— Ты, кажется, собирался терпеливо ждать? — уточнил Скорпиус. Альбус усмехнулся:
— Я что, чёртов пуффендуец? Я не могу вечно ждать, моё терпение не безгранично.
Скорпиус закатил глаза.
— Лучше уж тогда ничего не делать, чем твой подход. Может, она пришла бы сама.
— Это ты так думаешь. А вот мой последний опыт подсказывает, что мужчине никогда не понять, что в голове у женщины, что она скажет или сделает. И я не собираюсь сидеть и мучиться.
Скорпиус и Роза с беспокойством смотрели на своего друга: он почти наверняка умрёт в одиночестве.
— Добрый денёк, уродцы, — объявил о своём прибытии Саймон, водружая сумку с учебниками на стул рядом с Альбусом. В тот же миг стол накрыло облаком резкого запаха.
— Матерь Салазарова, это ещё что? — спросил Скорпиус, размахивая руками перед лицом.
— Спрей для тела. «Axe». Я и не ждал, что вы оцените. Это маггловская штука. Делает парня неотразимым для женщин.
Роза скептически сморщила нос.
— Не могу представить, чтобы хоть одна девушка сочла этот запах привлекательным, без разницы, маггл она или ведьма.
Саймон усмехнулся:
— Ох, Роза-Роза. Твоя наивность просто очаровательна. Понятно, как Скорпиус оказался у тебя под каблуком.
— Хэй! — возмутился Скорпиус.
— Но это чистый запах мужественности. Так написано на баллончике.
Скорпиус закатил глаза.
— Тебе стоит разобраться получше, ведь не всё с надписью «спрей» — «одеколон». Мы с Альбусом ничему тебя не научили?
— Ну не все же галлеонами гадят, дружище. Говорю вам. Девчонки с ума сходят от этой штуки. Они могут ощутить мою мужественность.
Пятикурсница с Пуффендуя задержалась у их стола, отыскивая книгу на полке. Оглядев её с ног до головы, Саймон самодовольно ухмыльнулся.
— Смотрите сюда.
Подойдя к девушке так близко, чтобы она могла лучше почувствовать его запах, Саймон прислонился к книжной полке рядом с ней. Он заговорил тихим, хрипловатым голосом, и поэтому Альбус, Скорпиус и Роза не могли слышать, что именно он сказал, — зато с превосходных мест в первом ряду им удалось увидеть оскорблённое выражение лица девушки. И расслышать звук впечатляющей пощёчины.
Пристыжённый, Саймон медленно прошествовал обратно к столу.
— Что ж, неудачный пример. Очевидно, она просто не осознала, насколько я мужественный.
Альбус закатил глаза.
— Дружище, не хочу тебе врать. И не буду. Эта хрень пахнет так, как будто Безысходность трахнулась с Ужасом и их ребёнок навалил кучу. Я настолько социально отсталый, что умудряюсь отпугивать даже тех девушек, которым нравлюсь. Но даже мне понятно, что у тебя не будет девчонки, пока ты источаешь это зловоние.
Саймон принюхался к своей одежде.
— На самом деле так плохо?
— Да, — хором отозвались все трое.
Скорпиус тут же ухватился за возможность сменить тему:
— Раз уж ты здесь, Саймон, может, у тебя получится помочь Альбусу с его проблемой — он чахнет над ней последний час, пока мы с Розой пытаемся работать.
Саймон приподнял бровь, вопросительно глядя на Альбуса:
— Всё ещё сохнешь по Мон? Я думал, вы расстались.
— Вроде того, но не совсем, — усмехнулся Альбус. Саймон придирчиво осмотрел свои ногти.
— Спорим, ты бы тоже не отказался от моего мужественного спрея? Может, тогда Моника и этот МакФирсон сейчас не зажимались бы в уголке у Запретной секции.
Три пары глаз тут же уставились на него.
— Что? — моргнул Альбус.
И в этот момент Саймон понял, сколь бестактно он преподнёс эту новость другу.
— Эм-м… ты их не видел?
— Ну конечно, нет, Саймон!
— Мне жаль, чувак, — сунув руки в карманы мантии, Саймон сконфуженно пожал плечами. — Может, это не то, чем кажется.
Альбус закатил глаза. Вот тупость.
— У Запретной секции, говоришь?
— Альбус, не стоит нарываться на неприятности, — возразила Роза.
— Кто говорит о неприятностях? Может, я просто хочу скрыться от Саймона и его ядовитых испарений, ты об этом не подумала?
— Грубишь, — отозвался Саймон.
Но Альбус уже направился в сторону Запретной секции. Услышав знакомый голос, он замер и прислушался.
— Падрейг, я же тебе говорила. Мне нравится кое-кто другой.
Моника.
— А ты ему нет. Он придурок, и все об этом знают.
Пригнувшись, Альбус шагнул в проход между полками и направился на звук их голосов. Он уже мог рассмотреть очертания массивной фигуры МакФирсона, который нахально обхватил щёку Моники своей лапищей. Альбус зарычал. Он готов был поспорить: этот ублюдок облился тем же спреем, что и Саймон.
Моника аккуратно отстранила его ладонь от своего лица:
— Ты прав.
Только послушайте! Альбус едва не обнаружил своё присутствие перед этим скользким ухажёром.
— Он не то чтобы добр ко мне. Или к кому-либо ещё. Но… мне кажется… — она вздохнула. — Хотела бы я, чтобы он был другим.