Джеймс повернулся к нему с туповатой пьяной улыбкой на лице и словами:
— А ты, оказывается, нормальный, Малфой, верно? — и приобнял Скорпиуса.
— Эм-м… — тот понятия не имел, как реагировать на поступок бывшего хулигана. — Спасибо?
— Иди сюда, Малфой, — пьяно пробормотал Джеймс.
— Ну хватит. Достаточно признаний на этот вечер, спасибо.
— Я хотел поделиться с тобой ещё одним, Малфой. Оно прямо у меня во рту, — продолжал Джеймс, игнорируя его.
— Ну всё. Хватит. У меня всё хорошо. К тому же мне нравятся исключительно девушки. Груди, вагины, прекрасные женские ножки… никогда не надоест. Особенно если это моя девушка. Я надеюсь.
— Которую ты любишь, да? — пусть Джеймс и был пьян, но чёрт его дери, на главное он обратил внимание.
— Да, — улыбнулся Скорпиус, — которую я люблю.
Саймон шагнул чуть ближе к краю крыши:
— Ваши исповеди выглядели мило, — он прочистил горло. — РАСПРЕДЕЛЯЮЩАЯ ШЛЯПА ПЫТАЛАСЬ ОТПРАВИТЬ МЕНЯ НА ПУФФЕНДУЙ, НО Я СКАЗАЛ СТАРОЙ МЕРЗАВКЕ ЗАВАЛИТЬ ВАРЕЖКУ НАХЕР!
Скорпиус загоготал от признания друга и, едва успокоившись, вновь прокричал собственное:
— Я ЛЮБЛЮ РОЗУ УИЗЛИ!
— Я ЛЮБЛЮ БРЕЙДИ ФИТЧА! — вторил ему Джеймс.
— Я В ХЛАМИНУ! — присоединился к ним Альбус, пытаясь хоть как-то облегчить душу.
— И ВЫ ВСЕ ПРЯМО СЕЙЧАС ВЛЯПАЛИСЬ В ОГРОМНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ! — прервал их исповеди голос снизу.
Голос профессора Лонгботтома.
Вот. Чёрт.
— ВЫМЕТАЙТЕСЬ С КРЫШИ МОЕЙ ТЕПЛИЦЫ, ГОВНЮКИ МЕЛКИЕ!
***
Бранч — самый важный приём пищи за весь день, особенно если этот день выходной и вам совершенно нечем заняться, зато можно позволить себе парочку коктейлей за едой. По крайней мере один раз в месяц Гермиона, Джинни и Сьюзен собирались вместе, чтобы побаловать себя дорогущими пончиками бенье и фриттатой, пропустить по бокалу-другому «Беллини», и это была славная, проверенная временем традиция. На каждой из этих девчачьих встреч Джинни и Сьюзен щедро угощали Гермиону коктейлями — как правило, в тщетных попытках выяснить, каков Драко Малфой в постели. Чаще всего она держала рот на замке, но время от времени подбрасывала кость своим глубоко замужним подругам.
Сегодня же на повестке дня было планирование свадьбы, ещё более запретная для обсуждения, если это вообще возможно, тема в Мире Гермионы. Она была безопасной для обсуждения — но, по мнению Гермионы, в триллион раз более скучная. К тому же сегодня у неё не было никакого настроения.
Желудок скрутило, едва она прикоснулась к еде. Это блюдо она заказывала множество раз, оно было её любимым в этом маггловском ресторане — бейгл с тмином, подкопчённым лососем, домашним мягким сыром, красным луком, каперсами и рукколой под медово-лимонной заправкой. Но сегодня, казалось, её тело сопротивлялось этому сочетанию вкусов. Неприятная студенистая текстура лосося в сочетании со жгучей горечью тмина, кислым привкусом красного лука и солёными каперсами — вся эта смесь заставляла задаваться вопросом, чем вообще ей могло нравиться это блюдо. Перемешать всё в желудке и добавить что-нибудь молочное, сливочный сыр например, — и уже Гермионе должны заплатить за то, чтобы она это съела.
Она с тоской глядела на яйца Бенедикт с жаренной на гриле спаржей, которые заказала Сьюзен. Всего на какое-то мгновение она испытала острую зависть, прежде чем в разуме возникли яркие кулинарные образы того, каким окажется блюдо в действительности. Горячий текучий желток яйца пашот в сочетании с тошнотворной маслянистостью голландского соуса уже не казались аппетитными. Добавить к этой смеси обугленный овощ — и запах и вовсе становится невыносимым…
«Так, забудь. С тем же успехом можно съесть и лосося».
— М-м-м, — пропела Джинни, уплетая свой плотный английский завтрак. — Вы просто обязаны попробовать эти сосиски.
В знак протеста Гермиона инстинктивно прижала салфетку к губам.
«Убейте меня на месте, если эта хрень окажется рядом».
Тем временем Джинни, отхватив щедрый кусок от сосиски, сунула его под нос Гермионе:
— Тебе понравится.
И Гермиону стошнило прямо на месте.
— Ладно, — сморщив нос от отвращения, Джинни незаметно наложила Очищающие чары. — Это чересчур грубая реакция, я всего лишь пыталась поделиться с тобой кое-чем прекрасным.
Очистив воздух заклинанием, Сьюзен склонилась, заглядывая в лицо Гермионы:
— Вопрос глупый, но ты в порядке?
— Всё нормально. Это просто… — ей понадобилась минута, чтобы сконцентрироваться на дыхании и сдержать новый позыв, — это просто стресс.
Джинни ухмыльнулась, испытующе глядя ей в лицо. Случайному свидетелю могло показаться, что она будто бы проверяла свою подругу.
— Что? — спросила Гермиона.
Глаза Джинни искрились озорством.
— Что? — повторила она.
Джинни вдруг бросилась к ней — и схватила за грудь.
— Ай, — вскрикнула Гермиона, — больно же, чёрт побери!
Джинни ещё никогда не выглядела настолько довольной собой, как в этот момент.
— Гермиона, дорогуша. Ты была плохой девочкой?
— Нет. А вот ты — да, балда, — ответила Гермиона, потирая пострадавшую грудь.
— Кстати, твои сиськи в этом топе выглядят потрясно.
— Спасибо за комплимент, но это не даёт тебе права распускать руки. Уверена, Драко и Гарри согласятся со мной.
— Это вряд ли, — возразила Сьюзен. — Думаю, они бы даже расстроились, что не увидели такое.
— Гермиона, — прошептала, наклонившись ближе, Джинни, — хорёк заделал тебе ребёнка?
У умнейшей ведьмы поколения, всё и всегда привыкшей держать под контролем, героини Золотого трио, шампанское пошло носом.
— Точно нет. Это невозможно. Мы с Драко осторожны.
И в тот же момент, как слова были произнесены, Гермиона поняла, что это не совсем верно. В ночь, когда Драко сделал предложение, у них был безумный, жаркий и раскованный секс. Сложно сказать, сколько раз они это сделали, но Гермиона знала одно — они угомонились лишь после рассвета и чёртовой дюжины оргазмов, если не больше. Наверное, больше. Когда они вернулись в дом с пляжа, Драко едва хватило терпения стянуть с неё бикини, не говоря уже о том, чтобы остановиться и вспомнить о противозачаточном заклинании.
— Кажется, мы её потеряли, — произнесла Сьюзен, наблюдая, как Гермиона погружается в зловещие пучины воспоминаний.
— Не хочешь пересмотреть эту догадку, Гермиона? Это так уж невозможно? — спросила Джинни.
Гермиона сглотнула. Затем отпила немного воды.
— Может, и нет, — тихо ответила она.
Сьюзен оглянулась, осматривая ближайшие витрины:
— Может, рядом есть аптека?
— Мне не нужен… — Гермиона громко сглотнула, — тест на беременность, — шёпотом договорила она, словно произносить это громче — плохая примета.
— Ладно, — Джинни бросила салфетку на стол и поднялась с места, покачивая сумочку в руке. — Раз уж ты отказываешься, я раздобуду тест для тебя.
— Нет, Джинни, не нужно. Я чувствую себя гораздо лучше. Правда не стоит…
Но Джинни уже не было.
***
— У тебя там всё хорошо? — позвала Сьюзен из-за двери в кабинку.
— Возможно, я бы смогла пописать, если бы вы обе отлипли от моей задницы хотя бы на секунду.
Джинни присвистнула.
— Обучение подростков уничтожило твои манеры. Ты только себя послушай.
— Заткнись.
Через несколько секунд из-за двери донёсся слабый журчащий звук.
— Отличная работа, Гермиона, — похвалила Джинни.
— Аргрх. Пожалуйста, не могли бы вы обе отойти и дать мне минутку?
— Так ты беременна или нет? — спросила Сьюзен.
— Нужно подождать минуту. Видишь ли, я только сейчас смогла пописать на эту чёртову штуковину, я пока не знаю.
— Гав-гав. Ты либо беременна, либо претерпеваешь медленную, болезненную трансформацию в брайдзиллу¹, — сказала Джинни. — Так или иначе, можно поменьше стервозности?
Гермиона недобро усмехнулась: её взгляд был устремлён на маленькую палочку, которая секунд через тридцать решит её судьбу. Она была абсолютно уверена, что не может быть беременна. Она даже не знала, была ли у неё овуляция в ту ночь, когда они с Драко немного увлеклись. Она не может быть беременна. Абсолютно ни в коем случае не…