Гарри потёр виски.
— Повторюсь, это не обязательно. И я ненавижу, когда меня так назы…
— Мне так жаль, сэр, — отозвался Джерри. Как ни странно, Гарри ему поверил. — Случайная оплошность, простите. Я могу вам что-то предложить, мистер Пот… эм… мистер Мальчик-который-выжил?
Гарри тяжело вздохнул.
— Чай. Немного молока. Два сахара, — очевидно, мальчишка до чёртиков боялся Перси, а у Гарри был шанс хоть чуточку его успокоить. Ему не хотелось разбивать парню сердце, говоря, что ему ничего не хочется.
— Превосходно, — улыбнулся Перси. — Нам как раз выдастся шанс наверстать упущенное.
— Точно. Слушай, я правда не могу долго…
— Прошу прощения за моего помощника. Прошлый уволился. Сказал что-то о том, что ему «нужно спасать свой брак», ведь я, по-видимому, «чересчур требователен», — Перси обозначил кавычки согнутыми пальцами. — Ты вообще можешь в это поверить?
— Ещё бы, — сухо отозвался Гарри.
Перси сделал вид, что не услышал.
— Так что я нанял этого парня, вчерашнего выпускника Хогвартса. Исключительные рекомендации. Староста мальчиков, префект, превосходные оценки, политические амбиции, — Гарри подавил насмешливый смешок, ознакомившись с резюме Джерри, — и конечно же он оказался совершенно некомпетентен. Честно говоря, я думаю, что он должен мне доплачивать за обучение.
У Гарри задёргался глаз.
— Сочувствую тебе.
Губы Перси растянула улыбка политика, не затрагивающая глаз.
— Я ценю это, Гарри. Приятно с тобой поболтать. Мама рассказывала, что ты увлёкся рисованием.
Потерев челюсть, Гарри пожал плечами. Он не испытывал удовольствия от бесед с Перси, но ещё никто не просил его рассказать о его творчестве.
— В основном абстракцией. На досуге балуюсь минимализмом. Но больше всего меня увлекает премодерни…
— Да, да, звучит крайне увлекательно. Тебе стоит позволить Министерству устроить выставку твоих работ. Или, возможно… аукцион? Только представь, Гарри. Оригиналы из-под кисти Мальчика-который-выжил. Разлетятся как горячие пирожки.
У Гарри упала челюсть. Он сдался.
— Ла-адно. Послушай, Перси, мне правда пора…
— Ты бы не мог… — Перси издал тихий смешок, — не называть меня так? Ты же знаешь, что мне это не нравится.
У Гарри снова дёрнулся глаз.
— Конечно, — в этот самый момент в кабинет зашёл Джерри, неся чай. — Спасибо, — кивнул ему Гарри. — Тебе стоит бежать отсюда, пока можешь.
Перси рассмеялся, протянув руку через стол и похлопав Гарри по плечу — из чашки расплескался чай, который ему всё равно не хотелось пить.
— Кто бы мог подумать, что Мальчик-который-выжил такой забавный? Ты и моя сестра… — он рассмеялся, покачав головой, — вы просто неподражаемы.
— М-м, — Гарри сделал глоток. — Что ж, приятно было пообщаться, но, боюсь, мне уже…
— Ты знал, что я переизбираюсь в следующем году, Гарри?
Гарри вздохнул. Надо просто допить проклятый чай.
— Нет. Боюсь, я не слежу за такими вещами.
— Моя первая кампания была новаторской. Я фактически пробил головой потолок, чтобы оказаться там, где я сегодня, ты это знал?
— Представляю себе, — Гарри пожал плечами.
— Ты представляешь? Гарри, никто не может этого представить. Можешь себе вообразить, с какими препятствиями мне пришлось столкнуться, чтобы оказаться здесь?
Гарри закатил глаза, пряча лицо за чашкой. Ну вот, опять. «Моё избрание на этот пост доказывает, что открытые геи могут бла-бла-бла».
— Моё избрание на этот пост доказывает, что открытые геи могут занимать высокие должности в этой стране. Волшебная Британия готова к прогрессу. А с таким другом, как Мальчик-который-выжил, оказывающим свою искреннюю поддержку, ничто не остановит меня от претворения в жизнь столь серьёзных изменений, согласен?
Гарри пожал плечами.
— Конечно.
— Разумеется, как отец сына-гея ты наверняка будешь заинтересован в…
— Я скажу тебе то же самое, что бесконечно повторяю тётушке Мюриэль. Альбус не гей, он просто не похож на остальных, — монотонно проговорил Гарри.
Перси рассмеялся.
— И снова поттеровский юмор. Нет-нет-нет, Гарри. Очевидно, что я говорю о Джеймсе.
Гарри ухмыльнулся.
— Джеймс? Джеймс не гей. Он же… ох, — Гарри замолк, уставившись широко распахнутыми глазами в одну точку. Осознание накрыло его с головой.
Шумные девчонки с Гриффиндора кокетливо улыбаются Джеймсу на станции Кингс-Кросс, а он словно не замечает их. Высокий мальчик в слизеринском галстуке смущённо машет ему рукой, и Джеймс заливается румянцем, отводя взгляд. Постер Виктора Крама прямо над его кроватью, хотя Джеймсу не так уж нравится квиддич. Факты, простые и безобидные сами по себе, но в совокупности…
— Охренеть. Джеймс — гей.
Перси медленно кивнул, словно говорил с умственно отсталым ребёнком.
— Да. Ты правда не догадывался об этом?
Гарри встрепенулся:
— Спасибо за чай, Перси…
— Министр, если позволишь!
— …но я уже должен быть в другом месте.
— Ты готов приступить к работе с понедельника?
— Да, конечно.
После того как за Гарри захлопнулась дверь, Перси какое-то время не отрываясь смотрел на его стул, а затем нажал на кнопку:
— Джерри! Надеюсь, ты счастлив. Мы упустили Мальчика-который-выжил из-за того, что кое-кто не в состоянии сделать чашку чая.
***
— Джин!
— Что? — проревела она из подвала.
— Я только что говорил с твоим братом.
— Что-о-о?
— Я ТОЛЬКО ЧТО ГОВОРИЛ С ТВОИМ БРАТОМ!
— И что Рон сказал?
— Да чёрт побери, — он подумал, что лучше бы спуститься к ней в погреб, нежели кричать через весь дом. Он обычно не задумывался, но, кажется, из того, чтобы орать из разных углов дома, никогда не выходило ничего хорошего.
Он спустился вниз и обнаружил свою жену роющейся в старых коробках.
— Ты похудел после увольнения с работы, но, думаю, аврорские мантии тебе ещё подойдут. Я их сохранила. Ну, знаешь, — она горячо покраснела, опуская взгляд вниз, — на всякий случай. Думаю, смогу применить швейные чары, чтобы они снова хорошо на тебе сидели.
Гарри нежно вздохнул. Можно вывезти девушку из «Норы», но не «Нору» из девушки.
— Джин, наш сын гей?
Она на минуту оторвалась от своего занятия.
— Ты же знаешь, что Альбус просто не похож на остальных, — её голос был более напряжённым, чем обычно.
— Не этот сын.
Джинни оторвалась от поисков и подошла к мужу. Её волосы выбились из хвоста и были в полном беспорядке. От приложенных усилий мелкие капельки пота выступили на коже. Но её взгляд был твёрд.
— Почему ты так решил?
— Я только что говорил с Перси. Он думает, что…
— И с каких пор ты слушаешь этого старого педика?
Гарри слегка поморщился.
— Серьёзно, Джинни? Педик? Наш собственный сын может быть геем.
Джинни пожала плечами:
— Его я могу так называть. Перси сам сказал. Особое разрешение, если понимаешь.
— И как ты получила своё особое…
— Почему ты думаешь, что Джеймс — гей?
— Ты не ответила на мой вопрос. Так он гей?
Скрестив руки на груди, Джинни смотрела на мужа прямо:
— А если так, это проблема?
— Нет, — без колебаний отозвался Гарри. — Но если так, я хотел бы об этом знать.
— Почему?
— Потому что я его отец, — это же очевидно.
— Ты бы хотел, чтобы Джеймс рассказал тебе об этом?
— Конечно, — и снова очевидно.
— Ну, мне он ничего не рассказывал, — отвернувшись, Джинни возобновила поиски старых мантий Гарри.
— Эм. Ладно. Наверное… Перси ошибся.
Джинни вздохнула.
— Я думаю… нет, — она с силой хлопнула руками по коробке и снова поднялась. — Перси не ошибся.
— Та-а-ак… — протянул Гарри.
— Нашему сыну нравятся парни, — Джинни взглянула на мужа слегка разочарованно.
Но Гарри не был столь отважен, чтобы спорить. Он осторожно начал:
— Ну, так как Джеймс мне ничего не рассказал, значит…
— Да что ты несёшь, Гарри? Это значит, что он ещё не готов нам открыться. Это не значит, что всё не по-настоящему.