Вествуд стремительно шагал по узкой долине. Долгие годы, проведенные в рядах беовульфов, глубокими морщинами отпечатались на худом лице. Высокий, поджарый, в расстегнутой у ворота клетчатой рубашке, серых брюках и черных сапогах.
Он начал подниматься на склон. За спиной болтался верный «фольц-хедир», привычная тяжесть рюкзака не давила на плечи. На поясе висела фляга и пара магазинов для винтовки. Выпитое вечером виски давно выветрилось и не туманило голову. Гарри всегда охотился пешим, выстаивая тактику на манер древних ирокезов.
Взобравшись на склон, он заглянул в Ксанаду. Размерами долина многократно превосходила предыдущую, ее границы смутно вырисовывались где-то вдали. Трава внизу стелилась ровным густым ковром. К противоположному холму тянулась узкая полоска леса. Согласно отчету, местность насчитывала порядка сотни туземных деревень, но Вествуд сумел различить только одну, раскинувшуюся у ручья на опушке.
Лес мог служить хорошим укрытием. Вытащив компас, Вествуд сопоставил заранее намеченный маршрут с указаниями Симмонса - получалось, чаща действительно вела в нужном направлении. Вот и славно, незачем лишний раз встречаться с аборигенами, охочими до чужих голов. Прячась за кустами, Вествуд спустился с холма и юркнул в лес, решив не углубляться в заросли, а двигаться вдоль кромки. Здесь ничто не затрудняло шага, густая листва надежно скрывала от посторонних глаз, зато окружающий пейзаж был как на ладони.
Правда, на бимба можно наткнуться и в лесу, поэтому следует держать ухо востро, рассудил Вествуд, но даже не соизволил снять с плеча винтовку.
Деревню он услыхал задолго до того, как добрался туда. Звуки настораживали - они совсем не походили на обыденный монотонный гомон. До Вествуда доносился ритмичный топот множества ног, женский хор выводил диковинную песню, голоса мужчин сливались в воинственный клич, с каким американские индейцы отгоняли врагов.
Напротив леса виднелись ворота, под грубо сколоченным сводом болтались непонятные круглые штуковины. Поначалу Вествуд принял их за луковицы с длинными перьями, но мгновение спустя его осенило - на воротах, подвешенные за волосы, красовались человеческие головы.
На площади в центре деревни кишела ощетинившаяся копьями масса черных, как патока, тел. Вествуд даже не удосужился взобраться на дерево, чтобы присмотреться. И без того ясно: Симмонс не соврал, говоря, что аборигены задумали сами уничтожить великана.
Очевидно, танец только начался, иначе его чудовищные отзвуки давно разлетелись бы по долине. Как правило примитивные племена, чья коллективная вера порождала монстров, боялись лишний раз высунуться днем и прятались под кроватями ночью. Вествуд знал по опыту: понадобится немало времени, прежде чем обитатели здешней и окрестных деревень (по словам Симмонса, туземцы сплотились перед лицом общего врага, отложив все распри) наберутся смелости и пойдут в атаку.
Если они навалятся всем скопом и не испугаются вида противника, у бедняги Фифайфофама не будет ни малейшего шанса. Что ж, придется работать на опережение. Да, Вествуду осточертело убивать рожденных больной фантазией страшилищ - приятного в этом мало, но терять обещанную награду неприятно вдвойне.
Внимание вновь привлекли головы на воротах. Сложив в уме два и два, он наконец понял, что же не так в поведении дикарей.
Они жаждали головы Фифайфофама.
Петляя среди деревьев, Вествуд отошел от деревни на безопасное расстояние, и лишь тогда отважился переправиться через ручей. Не хватало еще, чтобы бимба заполучили его голову.
Шмыгнув обратно в лес, он устремился вдоль кромки в долину. Когда стрелки наручных часов, переведенных на местное время, застыли на отметке полдень, Вествуд устроил привал и перекусил, хотя голода не испытывал. Взгляд скользнул по окрестностям и зацепился за стадо антилоп, коих в Ксанаду водилось великое множество. Единственными врагами травоядных были бимба, которые употребляли антилопье мясо на завтрак, обед, ужин и мастерили из их шкур одежду.
Занятый созерцанием стада, Вествуд не заметил приближающегося воина бимба, пока тот не оказался буквально в нескольких метрах от него. По странному совпадению, тот тоже заметил чужака, лишь очутившись лицом к лицу с ним. Здешние аборигены походили на племя масаи - такие же худые, высокие, только оттенок кожи чуть светлее. На воине были короткие штаны из кожи антилопы. Судя по боевой раскраске, он направлялся на церемонию в деревню. Довершали экипировку деревянное копье с каменным наконечником и продетый в петлю на поясе каменный нож.