Новое место ночлега было не таким комфортным как крааль, но лучше несколько убогих хижин чем голая земля, пусть даже эти хижины находятся на деревьях и вместо тропинок соединялись между собой висячими плетеными мостками. Нашли этот странный «хуторок», только благодаря Трюмо. Он прекрасно ориентировался в этих местах и не только днем, иногда казалось что кромешной тьме Африканской ночи, он видел как кошка. Под утро в час собаки, чутко спавшие гвардейцы Барона выскочили на шум ножевого боя. Носильщики сняли часового из «штатских» сторожившего их и решили вырезать остальных участников экспедиции и все поделить. Нас спасло то что по давней привычке, Барон помимо общих постов, выставил дополнительный пост по нашему подразделению. От нашей группы дежурил Аким и хотя предатели успели вырубить Акима дубиной, но напоролись на Трюмо, очень удачно вышедшего по нужде. Несколько минут Трюмо отбивал ножи четырех мерзавцев (одного Аким успел таки успокоить) и к тому моменту когда подоспела помощь, успел нейтрализовать двоих, причем одного на всегда.
Подавив бунт на борту, «так что сыпалось золото с кружев, с розоватых брабантских манжет», мы приступили строительству дальнейших планов. Нам нужны были носильщики, потому что тащить четыре тяжеленных кофра, мы были не в состоянии… своей выкладки хватало. И тут снова помог Трюмо. По его словам тут недалеко есть деревня и ее староста помешан на пистолетах и револьверах. После этих его слов, Тарасюк стал смотреть на Легионера, как на личного врага и вот почему... По дороге к точке рандеву с этнографами, Тарасюка и Таракана попыталась задержать какая то местная полиция. Целью негодяев был «Стечкин» Таракана, но так как к разведке подтянулся Арканя, полицаи были поражены и побеждены, непосредственно в стенах участка. А в возмещение морального ущерба, три мушкетера (в транскрипции Акима это звучало следующим образом – Атос, Портос и Тарасюк), раздраконили у начальника местных альгвазилов. любимый сундук с ручным оружием, которым Арканя и Таракан обвешались сами и щедро поделились с друзьями. Только Тарасюк ни чем не обвешался и ни с кем не поделился, хотя рюкзак его ощутимо потяжелел.
- Все ясно – сказал Барон – Выкладывайте все нештатные пистолеты, будем производить обмен –
При этих словах, лицо старшины Тарасюка приняло абсолютно невинное выражение. Такое лицо могло быть у юной гимназистки, которую попросили описать восьмую позицию Камасутры. Судя по округлившимся глазам и приоткрытому рту, наш милейший старшина никогда в жизни, ни то что не видел ни одного неуставного ствола, но и слова такого – пистолет, не знал.
Но Барон посмотрел на Тарасюка одним из своих «ласковых» взглядов, после которого у наблюдаемого было только два варианта… Либо немедленно выполнить приказ, либо застрелиться на месте. Тяжело вздыхая Тарасюк вытащил из рюкзака штурмовой Люгер с «улиткой» и Browning High Power в деревянной кобуре.
Кстати о невинном взгляде Тарасюка… Как у любого нормального хозяйственника, у старшины имелась заначка с огненной водой. Один его коллега из камарадос, постоянно крутился кругом Тарасюка и в процессе всевозможных гешефтов естественно интересовался, а чего там есть еще в заначках. Естественно, что канистра отмеченная красным крестом, вызвала бурный интерес у коллеги и старшина сделав абсолютно невинное лицо, поясни что в канистре чудодейственное лекарство под названием «Русская валерьянка», которое при разбавлении водой и без оного снимает любые стрессы, но только объемом не меньше пинты и только у Русских… Другие же нации, увы лишены этого чуда и больше того, этот настой для них вреден и опасен. Камарадос, будучи личностью той же породы что и старшина, не поверил в избирательную пользу «Русской валерианы» и улучив момент когда Тарасюк что то отвешивал и отсчитывал, прокрался к заветной емкости, налил от души в припасенную кружку и от души же принял. Только очень плохо знающий старшину Тарасюка человек, мог бы поверить что кто либо, сможет прокрасться к заветной канистре без разрешения. У старшины было две заветных емкости, абсолютно идентичных снаружи. В одной из них был спирт для внутреннего употребления, а в другой зеленка для внешнего предъявления. И отгадайте, откуда махнул полную кружку несчастный камарадос… ПРАВИЛЬНО ! Беднягу еле откачали, а на наших стали смотреть еще с большим уважением чем до того.