На рассвете, полсотни стволов выпустили первую порцию ракет, через пятнадцать минут уцелевшие установки. отправили вдогонку еще две дюжины огненных стрел. Вобщем опять мы победили… и это правильно. Наша группа отправилась в очередной анабазис, а советнику-артиллеристу его командование объявило выговор без занесения, за нарушение инструкций и не буквальное выполнение приказа.
Много лет спустя, во время семейного просмотра фильма ВВС про жизнь Африканской фауны, мать и дети не могли понять, почему каждый раз, когда на экране появлялись бегемотихи с маленькими бегемотиками, глава семьи начинал неудержимо хохотать.
А у Сокола сохранилась фотография, где он снялся на фоне прошлогоднего подбитого танка с тремя местными красавицами.
Большая эвакуация, Большая регата, Большой чемодан и Ма-а-а-а-ленький автомат Узи
(Фантазия на тему Африканских снов IX)
И опять мы уходим. Местные патриоты перестали любить Марксизм и лишний раз подтвердили старую французскую пословицу на тему, что всем без исключения могут нравятся, одни только луидоры. Ситуация была самой типичной (типичной естественно для тех, в которых обычно участвует наше подразделение). Жили были несколько тропических островов, три из которых воспылали жаждой свободы и независимости, а четвертый остался в лоне Метрополии и что характерно в лоне цивилизации тоже. На «свободных» территориях началась обычная грызня за власть и какое то время там чуть было не победил социализм, но потом все обошлось и красным прогрессорам пришлось приступить к эвакуации. Нашу группу естественно опять привлекли и старшина Тарасюк был счастлив, как ростовщик из старого русского водевиля, которому купец Собакин заложил две тысячи фунтов сургуча за двести рублей, а потом помре. Но розы счастья, на ланитах старшины увы, превратились в пепел печали, после сообщения что сухогруз в погрузке которого любовно участвовал наш друг, ушёл на Запад без нас. Наши большие начальники, по приказу еще боле больших начальников, дали нас взаймы другим большим начальникам. А все потому что хотели как лучше, а получилось как всегда.
Нужно было срочно эвакуировать двух человек и один чемодан. Почему это не сделали раньше, нам естественно никто не сообщил. Наши коллеги из параллельного ведомства («Соседи» как мы их называем), и сами могли прекрасно справиться, но у них было мало людей да и время поджимало и тут в нужном месте и в нужное время оказался наш Пожарно-ассенизационный отряд имени взятия Бастилии отрядом Спартака (очередная шутка Акима). Один из живых Объектов был известен в Порт-о-Бутре каждой собаке и каждая собака хотела его укусить, за то что он будучи полицейским чином не отличался благостностью и гуманизмом к своим соотечественникам. Он прятался в Медине, а в ее паутине узких улочек и переплетению крытых галерей. можно было прятаться сколько угодно, но он единственный знал где спрятан некий чемодан и опять же его в любой момент могли узнать. Второй Объект жил в лучшей гостинице на площади Аве-дес-Mинстерес, ни от кого не прятался, но очень нервничал, и он единственный знал как достать этот чемодан без вреда для окружающих. Вот такая складывалась диспозиция. Совещание министров на яхте или вернее на старой рыбацком баркасе, прошло сравнительно мирно. Тут были профессионалы у которых был приказ и это доминировало. Общее мнение было следующим… Надо устроить заваруху (Таракан и Тарасюк сразу оживились), но исключительно мирную… Таракан сразу увял, а Тарасюк не потерял хорошего настроения, так как любая заваруха, чи военная, чи гражданская, давала возможность пополнить запасы, которых ему всегда не хватало, особенно после потери парохода с эвакуированными грузами.
Несколько дней назад, в гостинице Палас, что на площади Аве-дес-Mинстерес, был праздник. Приехал Папа Марсель и по этому поводу, все обитатели Порта кто имел хотя бы дырявый рыбацкий челнок, забывал про все и вся. Как в Испании во времена гражданской войны, на время Корриды прекращались бои, так и в Порт-о-Бутре, на время присутствия Папы Марселя забывались любые политические дрязги. Папа был сумасшедшим миллионером, с азартно-морским уклоном и внешностью Тартарена из Тараскона (включая феску и синие очки). Он мотался по Индийскому океану и устраивал всевозможные дикие регаты, назначал на них большие призы, сам принимал в соревнованиях участие и никогда не выигрывал. Больше того… Любой мошенник, подавший идею о каком либо ранее не слыханном варианте соревнований, сразу осыпался золотым дождем. Местный власти всех мастей и оттенков, берегли и лелеяли Папашу Марселя, пуще зеницы ока. И понятно, главный источник инвестиций в дохлую экономическую жизнь местных кущей, это даже больше чем стая куриц несущих золотые яйца. Местные власти даже закрывали глаза на беспробудное пьянство Папаши и его окружения, хотя местность тут была мусульманская. А личной охране Папаши Марселя, щеголявшей в фесках и красных жилетках, разрешалось при любых режимах, ходить по городу с оружием (правда это были пистолеты или револьверы, но не больше). Папаша имел умопомрачительную коллекцию легкого стрелкового оружия всех времен и народов, из которой и вооружал своих преторианцев. В этом же Паласе (назвать гостиницей несколько типичных для Порта старых двухэтажных домиков было бы слишком напыщенно), жил Объект №2 и накануне утром, он сообщил через связного что Папаша Марсель затеял какую то невообразимую регату, идею которой привнес его новый приятель, разорившийся баронет то ли из Италии, то ли из Швейцарии. После этой информации схема операция начала приобретать все более четкие черты.