Услышав эту историю, мы думали не долго. Оказия будет только через два дня, а таинственный противник может появиться в любой момент. По описаниям майора, на солдатах был явно не камуфляж, а из оружия только винтовки и штыки, да еще сабли и пистолеты у офицеров. Так что наши пол дюжины М-14 с сошками, да плюс еще Хайпауэры, и как сказал скромно потупившись Тарасюк, на вопрос Командира:
— И это все?
— Та е ще трохи сіоністських автоматів, штук п'ять або шість.
Давали заведомое огневое преимущество, ибо противника явно было не сильно много, по крайней мере для нас. Еще у нас были три датчика обнаружения живой силы, коробочка величиной с две пачки сигарет крепилась на стволе М-14, на оператора надевались наушники и его оповещало пиканьем разной конфигурации, о присутствии в джунглях и весях живой силы противника. Система была made in USA, попала к нам из Индокитая, ну а остальное как говориться военная тайна.
Борьку и Мачо, снабженных пулеметом, одной М-14, парой Узи и одним из двух Карлов-Густавов обнаруженных на метеостанции, оставили в засаде около домика станции. Остальные погрузились на катер и отправились в рейд. Высадились мы не дойдя немного до описанного Лобачевским заливчика. Там было удобное место для высадки невидное с берега, примеченное майором раньше и мы без проблем углубились в заросли и взяли курс на отмеченную на карте заброшенную плантацию, где когда то, чего то выращивалось. На подходе к плантации засекли пост, часового снял Таракан и предъявил заношенную выгоревшее кепи с значком сакуры и пятиконечной золотой звездочкой и плюс к этому винтовку Арисака древнего образца. Ну к образцам амуниции и вооружения времен второй мировой, нам было не привыкать, но то что мы увидели на плантации все-таки смогло привести нас в изумление. Между старых построек слонялись солдаты в непонятной форме. Над входом одного из домов висел смутно знакомый красно-белый флаг.
— Императорская армия, — сказал Аким. — Ну конечно, похожий флаг был еще у краснознаменного ВМФ РККА, но это явно не они.
— А чому це не радянський червонопрапорний флот — заинтересованно спросил Тарасюк
— А Маршала Буденного среди них не наблюдается, — абсолютно серьезно ответил Аким
Противника насчитывалось не меньше семи человек, при двух Гочкисах. Один стоял на треноге у здания с флагом, второй остроглазый Сокол, засек на притулившейся к дереву вышке. Где то далеко бахнул орудийный выстрел, потом еще один. А чуть погодя не хило рвануло. Грех было не воспользоваться ситуацией и мы ей воспользовались. Первыми погибли смертью храбрых пулеметчики, остальной гарнизон падал под нашими пулями в рабочем порядке. Граната выпущенная Арканей из Карла-Густова, прошелестело в окно штабного дома. Броском преодолев последние метры до периметра, мы щедро добавили уже ручных гранат в окна построек и зачистка была уже собственно не нужна, хотя один пленный нам достался. Оглушенный взрывом гранаты офицер, пришел в себя и окинув нас быстрым и цепким взглядом морской собаки, встал и резко поклонившись представился на прекрасном английском:
— Лейтенант Хамиро Утояси. Командир специального отряда Токей-Тай.
А потом добавил напевную фразу на японском, услышав которую Арканя усмехнулся.
Лейтенант рассказал нам историю последнего японского гарнизона Второй мировой войны. Тут в бункерах на глубине 100 метров, были законсервированы боевые части для бомб «И», бактериологического оружия Японской империи, так и не примененного в последнюю войну. Отряд морской Кемпетай честно нес тридцатилетний караул, уничтожая редких гостей посещавших этот остров. В основном это были рыбаки попавшие в шторм, пара компаний искателей приключений и кладов и даже корабль «Гринписовцев». Метеостанция Лобачевского должна была быть последней жертвой отряда. После инцидента на пляже, к метеостанции послали охрану входа в бункер, состоящую из четырех солдат и танка Чи-ха, последнего из оставшегося на ходу. Тарасюк и Мачо приняли бой и естественно победили. Старички, я имею ввиду и солдат и танк, были сметены огневой мощью наших друзей. Тридцатимиллиметровая броня Чи-ха для Карла-Густава была смазкой для штыка, а успевшего добежать до них, визжавшего сержанта с мечом, Тарасюк срезал из Узи. А разговор продолжался и когда Барон, будто вскользь спросил, мол а чегой-то сняли охрану с объекта номер один, японец усмехнулся и встав и оправив на себе ветхий мундир, сказал: — А охранять было больше нечего Эбису Гейджин. Мы получили приказ и накануне ночью взорвали хранилища.