— Энка, а ты откуда это все знаешь? — удивляется Ник. — За тобой раньше вроде кулинарных талантов особо не замечалось…
Наградив любимого тренера красноречивым взглядом, Эн все же снисходит до ответа:
— У нас в десятом классе в спортивном лагере вечер японской кухни был. Все готовили по какому-нибудь национальному блюду. Ну, суши там, сашими, мисо, унаги-маки разные. А мне захотелось что-то совсем необычное сделать.
— И как называлось твое блюдо?
— Кинпура, — гордо сообщает Эн. — Всё, давайте к столу… в смысле, помогите мне кастрюлю перенести.
Похлебка оказывается вполне сносной — куропатка была жирной, бульон получился наваристым, порезанные листья крапивы напоминают шпинат, а волокнистую мякоть корня лопуха при известной доле фантазии можно принять за разварившуюся картошку.
— Хорошо, но мало, блин, — традиционно заявляет Хал, покончив со своей порцией.
— У тебя это уже стало вместо «спасибо», — поддевает парня Эн.
— Ну, спасибо…
— «Нуспасибо» за водой не ходит и дрова не собирает, — завершает нехитрую интригу девушка и поворачивается к остальным: — Кстати, и посуду оно тоже не моет. Намек ясен?
Юсупов улыбается, подмигивает Нику.
— Вот кому-то эта… с женой повезет.
В вечерних сумерках вся компания располагается на отдых.
— Санаторий, блин, — высказывается Хал, развалившись на траве. — Жаль, курёхи нет. Очки, слышь, а ты курил раньше?
— Нет, — отрицательно мотает головой Юсупов.
Он даже сейчас продолжает работать: приволок из бокса пучок каких-то проводов и шершавым плоским камнем зачищает кон shy;такты.
— Ты вот умный, блин, — безо всякого перехода продолжает Хал. — Инженер. В школе отличником был, так? Чё думаешь — как все это получилось? В Цирке про конец света говорили. А кто его устроил, блин? Монах считает, что Бог. Он все про этот… как его… апокла…
— Апокалипсис, — лениво подсказывает Ник.
— Во, точняк! Про него задвигал. Какой-то святой давно все это в книге написал. Ну, там конь бледный, а всадник на нем — смерть!
— Отстань ты от человека, — вмешивается Эн. — Тебе делать нечего, а он работает, между прочим.
— Дурная голова… — начинает было Хал, но не развивает тему и снова обращается к Юсупову: — Очки, слышь, так ты чё думаешь-то?
Помолчав, инженер откладывает провода, снимает очки и в задумчивости протирает стекла.
— Конец света — интересная версия, — говорит он наконец. — Человечество почему-то эта… всю свою историю об этом думает. Пророки, предсказатели, ученые — все его предрекали. Апокалипсис и Страшный суд — это религиозный вариант. Я эта… плохо помню, давно читал, но вроде бы Бог должен собрать всех людей, воскресить мертвых и оценивать добрые и злые дела каждого, чтобы решить — кому эта… в ад идти, кому — в рай. Но эта… не похоже. У нас что-то другое случилось.
— Другое — какое? — не отстает Хал.
— Всемирная катастрофа, я так думаю. — Юсупов покусывает дужку очков. — И этого, судя по всему, ни Нострадамус, ни Ванга, ни кто другой не предсказали.
— А как же майя? — вставляет свои пять копеек Ник, прислушиваясь к разговору.
— Эта… а что майя? — поворачивается к нему Юсупов. — Там вообще другая история. Во-первых, речь у них шла о две тысячи двенадцатом годе, во-вторых, никакого конца света они эта… не пророчили. Это просто неправильный перевод и эта… много-много… как это говорится, охочих до дутых сенсаций журналистов.
— Что значит «неправильный перевод»? — удивляется Эн. — Я сама читала, что по каменному календарю майя в декабре двенадцатого года время человечества должно было закончиться. Вот оно и закончилось. Просто в другой год. Может, не перевод, а просто посчитали неправильно?
Юсупов усмехается, водружает очки на нос, жует губами. Изрекает:
— Про время — в самую точку. Действительно, в декабре две тысячи двенадцатого года закончился круг времени майя. Эпоха, понимаете? Ну, эта… календарь у них был рассчитан до этой даты. И не более того! С января две тысячи тринадцатого началась новая эпоха, просто календарь для нее майя вырезать… эта… высечь не успели — вымерли.
Хал коротко гыгыкает и сразу снова становится серьезным.
— Очки, ты нам, блин, про науку давай.
— Наука… — Юсупов чешет затылок и усаживается поудобнее. — Вообще, существует четырнадцать версий… ну эта… сценариев конца света. Глобальное потепление, например. В ходе него растают все льды и в Арктике и в Антарктиде. Уровень океана повысится на восемьдесят метров. Пол-Европы и пол-Азии затопит, по всей планете эта… изменится климат. Холодные воды из Северного Ледовитого океана хлынут в Атлантику, Гольфстрим исчезнет, и в Европе наступят холода, как в Сибири. Англия, вся Скандинавия эта… вымерзнут… вымерзут. Жить там будет нельзя. А в Америке…