– Слушай, да он гений! – накинулась она на вошедшую Варю. – Это вообще не реально, но этот человек только что решил две задачи Миллениума! Я просто в шоке!
– Был рад знакомству, но, к сожалению, нам пора, – Аналитик быстро поднялся и направился к двери.
– А как же чай? – растерялась Варя.
– Извини, – Даня поймал взгляд Аналитика, – я очень хотел бы остаться, но обещал помочь другу в одном деле. И оно срочное.
– Понятно, – Варя со вздохом опустила глаза, а Данил, неожиданно для себя, слегка приобнял её и поцеловал в щеку. Девушка покраснела и расцвела в улыбке.
– Было приятно находиться в обществе столь милых дам. Признаться, мне будет его не хватать. – Аналитик поклонился с галантностью английского джентльмена, – К сожалению, нам действительно пора.
– Но ведь мы ещё увидимся? – Ева кокетливо взглянула на него из-под фиолетовой челки.
– Обязательно, – улыбнулся тот.
****
Едва за ними закрылась дверь, оба снова оказались в комнате Данила. В открытое окно заглядывал красный диск луны. Хвост вскочил с дивана и поставил перед Хозяином расшитые золотом восточные туфли без задников.
Аналитик переобулся и растянулся в вольтеровском кресле, с наслаждением вытянув ноги.
– Ну как тебе наш вояж? – он придвинул кальян и шумно затянулся.
– Спасибо, ты мне очень помог, – серьёзно сказал Данил и невольно улыбнулся, вспомнив, как остолбенел при виде Вари.
– Я ведь говорил: пойдешь со мной – не пожалеешь! – хмыкнул Аналитик.
– То ли ещё будет! – поддакнул Хвост.
Глава 3. Амазонка и бесы
Дождь прекратился, на влажном асфальте вспыхивали и гасли блики от фар и редких светящихся окон. В соседнем дворе гуляла студенческая компания, доносились звуки гитары, и кто-то протяжно пел: «Чёрный вооорон, что ж ты вьёшься…» Аналитик вслушивался в слова песни, а потом резко повернулся к Данилу:
– Ты боишься смерти?
– Почему ты об этом спрашиваешь? – насторожился тот и, помедлив немного, признался: – Ну… Боюсь, конечно.
– Что именно тебя пугает?
– Неизвестность, – немного подумал ответил Данил. – Что со мной потом будет? Здесь на земле всё останется как прежде, но уже без меня.
На несколько мгновений в комнате повисла тишина, было слышно, как в камине потрескивают поленья. Аналитик повернулся к окну и неотрывно глядел на красную луну.
– Так ты хочешь жить вечно? – задумчиво спросил он.
– Было бы неплохо, – пожал плечами Данил.
– Ну, хорошо. А теперь представь, что всех, кого ты любишь, не станет. И кого ты полюбишь после – тоже не станет. Все дорогие тебе люди постепенно умрут, а ты останешься один, и ничто уже не будет тебя радовать. Бытие потеряет всякий смысл. Жизнь окажется пустой и скучной, ты захочешь уйти – и не сможешь.
Данил молчал. Об этом аспекте он как-то не задумывался, но сейчас ему показалось, что собеседник преувеличивает: в конце концов, у вечной жизни должны быть свои неоспоримые плюсы!
– Многие мечтают вернуть молодость, – продолжил Аналитик. – Снова влюбиться. Осуществить несбывшиеся мечты. Но мало кто понимает, что смерть – это шанс начать всё заново. – Данил вслушивался в звук его голоса, и по спине бежали мурашки. – Люди боятся смерти, они называют её Старухой, Костлявой. Мы же называем её Ключницей.
– Ключницей? – эхом отозвался Данил. – Это значит – хранительницей ключей?
– Именно: ключей от всех дверей. Кстати, скажу тебе по секрету, – Аналитик наклонился к нему и понизил голос, – если Ключница узнает, что я был здесь, меня ждёт прах и забвение.
Данил подошел к камину, задумчиво поворошил кочергой поленья.
– А правда, что грешников в Аду поджаривают на раскалённых сковородах? – мрачно поинтересовался он.
– Оцениваешь собственные перспективы? – усмехнулся Аналитик. – Понимаю.
Поднявшись, он тоже подошёл к камину и протянул руку к огню. Языки пламени касались его пальцев, окутывали ладонь, не причиняя вреда.
– Адский огонь – это антураж. Очистить души грешников может лишь боль и страдания.
После этих слов кресло-качалка, в котором раскачивался Хвост, с грохотом рассыпалось, и бедняга распластался на полу.
– Оно и к лучшему! – рассмеялся Аналитик, глядя на копошащегося среди обломков Хвоста. – Налей-ка нам вина, бездельник!
Хвост, как ни в чем не бывало, вскочил и вновь наполнил до краев бокалы, протянул их Хозяину и Проводнику, провозгласив: «За нас, за вас! И чтобы не в последний раз!»