Не следует пытаться делать выводы из всей ситуации в целом, в каждом отдельном случае будет своя последовательность и глубина интерпретации, отсюда следует утверждение: интерпретируй все по мере проявления. В ответ на это утверждение мы скажем: бесчисленные случаи и последующие теоретические оценки этих случаев учат нас, что интерпретация всего материала таким образом и в той последовательности, в которой он проявляется, как правило, не достигает цели - терапевтического воздействия; следовательно, нужно искать условия, определяющие терапевтическую эффективность интерпретации. Эти условия раэличны в каждом отдельном случае, и психоаналитик должен использовать специальную технику в каждом конкретном случае и индивидуальной ситуации, не теряя при этом общей последовательности развития аналитического процесса. Суждения и взгляды типа <это или то должно быть проанализировано> - это вопрос личного вкуса, а не принципы техники. Что при этом означает <должно быть проанализировано> - остается загадкой. Аналитик не должен искать утешения в надежде на длительное лечение. Время само по себе не лечит. Вера в длительность лечения имеет смысл только при развитии анализа, т. е. когда аналитик может понять и точно проанализировать сопротивление. Тогда, конечно, время не является и не может являться существенным фактором. Но абсурдно полагать, что простое ожидание может привести к успеху.
Нам нужно показать, как важно правильное понимание и обращение с первым сопротивлением переносу для естественного развития лечебного процесса. Немаловажно, какая деталь и какой слой невроза перемещения первым показался при анализе, какую часть отобрал аналитик из всего изобилия материала, предложенного пациентом, интерпретировал ли аналитик бессознательный материал, который стал проявлением относящегося к этому сопротивления, и т. д. Если аналитик интерпретирует материал в порядке его появления, он заблуждается, что <материал> всегда может быть использован для аналитических целей, т. е. весь материал терапевтически эффективен. В этом отношении, однако, главное значение имеет его динамическая значимость. Главная цель моих усилий, направленных на утверждение теории техники и терапии, состоит в том, чтобы утвердить как общую, так и отдельную точку зрения на законную применимость материала к технике обращения с каждым случаем; иными словами, на утверждение теории, которая позволит аналитику знать в каждой интерпретации, почему именно и до какого предела он интерпретирует - и не только интерпретирует. Если аналитик интерпретирует материал в последовательности его появления в каждом случае, независимо от того, обманывает его пациент или нет, используя материал как камуфляж, скрывая чувство ненависти, смеясь исподтишка, ставя эмоциональную блокаду и т. д., -то он (аналитик) наверняка попадет в безнадежную ситуацию. Действуя подобным образом, аналитик связан схемой, не учитывающей индивидуальных требований для данного случая, времени и глубины необходимых интерпретаций. Только твердо следуя правилу использовать нужную технику в каждой конкретной ситуации - только так аналитик сможет в каждом случае объяснить причину своего успеха или поражения в лечении пациента. Однако при объяснении причин неудачи в конкретном случае аналитик должен избегать высказываний типа <пациент не захотел вылечиться> или <пациент неподатливый>: ведь это именно то, что он хочет знать: почему пациент не хочет вылечиться, почему он неподатливый?
Мы не будем пытаться утверждать <систему> техники. Речь идет не о схеме, пригодной для всех случаев, а об установлении фундамента, основанного на нашей теории неврозов, для понимания терапевтических задач; короче говоря, мы очертим широкие рамки рассмотрения проблемы, предоставляющие достаточную свободу для применения общего основания в частных случаях.
Мне нечего добавить к фрейдовским принципам в отношении интерпретации бессознательного и его общей формуле о том, что аналитическая работа основана на уничтожении сопротивления и установлении переноса. Однако последующее объяснение должно быть воспринято как последовательное применение основных принципов психоанализа, в рамках которого возникают новые сферы аналитической работы. Если бы наши пациенты, хотя бы в основном, держались основных правил, не нужно было бы писать эту книгу. К сожалению, только небольшая часть пациентов поддается анализу с самого начала; большинство придерживаются основных правил только после того, как их сопротивление удалось ослабить. Следовательно, мы должны заняться начальной стадией лечения до того момента, как установим с пациентом доверительные отношения. Первая проблема - научить пациента подвергаться анализу. Вторая - окончание анализа и обучение пациента жизни в мире реальности. Промежуточная часть, основа анализа, следует за начальной стадией и переходит в заключительную.