- В церкви надо поправить пол. Ты сможешь это сделать, сын мой?
- Надо посмотреть, сэр, - вздохнул Эркин.
Не было ещё случая, чтоб поп за работу в церкви заплатил, а придётся идти. Ведь не отвяжется.
- Приходи в пятницу вечером, после обеда, сын мой.
После обеда? Ах да, по-ихнему, обед, а на самом деле ужин. Придётся идти. А то ещё в дом припрётся. И Андрея позвать надо.
- Да, сэр.
Эйб Сторнхилл поблагодарил и попрощался самым сердечным тоном, но лицо индейца сохраняло угрюмое выражение. Странно: ведь парень трудолюбив, это видно по тому, как тщательно и умело он работает, и такая реакция.
Отвязался наконец. И как только священник отпустил его, Эркин побежал домой. Уже темнеет, а надо ещё в сарае... Вот не везёт, так не везёт. Ещё в пятницу идти. Ну, ладно, переживём...
Во двор он вошёл уже в темноте. Запер за собой калитку. Тронул дверь сарая. Заперто. Ладно, завтра сделаю. Нижнюю дверь на замок и вверх. Хорошо Андрей лестницу сделал. Даже в сапогах без шума получается. Эркин вошёл в крохотную прихожую и стал запирать за собой дверь.
- Э-эрик! - ткнулась ему в ноги Алиса. - Ты сегодня денежку принёс?
- Принёс, - улыбнулся он, осторожно протискиваясь мимо неё в кухню.
- Значит, поиграем, - удовлетворённо вздохнула Алиса.
Вечернюю партию в щелбаны она уже считала столь же обязательной, как и ужин.
- Алиса, - строго сказала Женя. - Не приставай. Эркин с работы.
Как всегда он переоделся в кладовке, выложил заработок в шкатулку на комоде, умылся под рукомойником. Алиса подала ему полотенце. Всё по заведённому порядку.
- Алиса, за стол, - скомандовала Женя. - Эркин, чашки захвати, ладно?
- Ага, - кивнул он.
Задёрнутые шторы, зажжённая лампа на столе, дымящаяся картошка с кусочками мяса, чай в фарфоровых кружках - Женя называла их чашками - чёрный "русский" хлеб, кругляши печенья - не покупного, Женя сама пекла...
- День был удачным?
- Да, десятку принёс, - улыбается он Жене.
- Сильно устал?
- Нет, - мотает он головой. Ведь, в самом деле, совсем усталости не чувствует, так, только тянущая тяжесть во всём теле. - Женя, картошка ещё есть? А то, может, купить? - и с неожиданной для самого себя гордостью: - На рынке если взять мешок, дешевле будет.
- А держать где? - Женя подкладывает ему ещё картошки. - На кухне плита. Попортится быстро.
- Мг, - Эркин быстро заглатывает кусок. - Если в сарае дрова переложить, то... то два мешка встанут.
- Два ты не дотащишь.
- Андрея позову, - Эркин отодвинул тарелку. - Уф. Спасибо, Женя, вкусно как. Я раньше и не знал, что она такая вкусная.
- На здоровье, - улыбнулась Женя.
Убирая тарелки, она мимоходом погладила его по плечу, и он, быстро мотнув головой, прижался на мгновение щекой к её руке.
- Так я завтра дрова сделаю. И два мешка куплю, так?
- Так. Сахар клади. Алиса, доедай, не размазывай.
- А печенье?
- Картошку доешь, печенье к чаю, - строго говорит Женя.
Алиса обиженно надувает губы и косится на лежащие горкой в тарелке жёлтые в сахарных искорках кругляши.
- Да, Женя, в пятницу я поздно приду, - он виновато улыбается. - Меня этот... ну, поп отловил. И чтоб я пол в церкви починил.
- Ну, конечно, иди, - кивает Женя. - Раз уж так получается, то что поделаешь.
Пятница - тяжёлый день. В пятницу Женя на двух работах, придёт совсем поздно, когда Алиса уже спит. Обычно он приходил как всегда, возился в сарае, грел к её приходу чай, и Алиса не была одна. Ну, да ладно.
- Всё обойдётся, Эркин. Вдвоём с Андреем будешь?
- Без него я не справлюсь, - улыбнулся Эркин. - Он - мастер, а я так... при нём.
- Подмастерье, - кивнула Женя, и он шевельнул губами, повторяя про себя новое слово. - Алиса, если горячо, давай в другую чашку налью.
- Я подую, - возразила Алиса.
- Так дуй аккуратно, полстола забрызгала. И печенье не кроши.
Алиса вздохнула и подчинилась. Эркин засунул в рот печенье, прижал его языком к нёбу, и оно рассыпалось сладкой крошкой. Хорошо как у Жени получается. Всё вкусно так. И чай горячий, сладкий...
- Эрик, а играть когда? - Алиса заметила, что он просто сидит с чашкой в руке и не пьёт.
Эркин допил чай и кивнул.
- Давай сейчас.
- До десяти очков, - строго сказала Женя.
- До моих десяти, - быстро ответила Алиса.
Время от времени Эркин давай ей выиграть и подставлял лоб под её пальчики. Но больше пяти очков она ещё ни разу не набирала.
- До общих десяти, - заявила Женя не терпящим возражений голосом.
Эркин и Алиса переглянулись и одновременно кивнули.
Играли в одну руку, и счёт рос медленно, тем более, что Эркин немного тянул время, подстраиваясь под Алису. Больше ничьих - больше времени. Женя как раз закончила убирать, счёт стал семь-три в пользу Эркина. Алиса получила положенные ей четыре щелчка в лоб и очень довольная - ей случалось проигрывать и ноль-десять - пошла в уборную.
- Ещё чаю, Эркин?
- Как всегда, - улыбнулся он.
Вторая "разговорная" чашка. Святое время - костровой час. Женя уложила Алису, поцеловала, подоткнула одеяльце и села к столу, устало взяла чашку.
- Женя, - нерешительно начал Эркин, - а у тебя, ну, на работе, как?
- Всё нормально, - улыбнулась Женя. - У меня простая работа. Сижу, на машинке печатаю.
Эркин кивнул.
- Да, я это в питомнике видел. А... а вторая работа очень нужна? Ты устаёшь там сильно. А деньги... я заработаю, Женя, правда.
- Я там не из-за денег, - помрачнела Женя. - Понимаешь, пошла я туда из-за денег, конечно, но давно, ещё прошлой осенью, нет, уже зима началась. Как раз перед капитуляцией или сразу после... Не помню, неразбериха была. А вообще-то удобно. Ни контракта, ни договора. Пришла, отработала и получила, - Эркин слушал внимательно, напряжённо сведя брови. - А летом, ну, в День Империи, я их увидела, ну, тех, кто там работал. Норман, Перри, Рассел... Я рассказывала тебе.
- Я помню, - кивнул он. Лицо его потемнело, напряглось.
- Ну вот, я и решила бросить эту работу. Но Норман, он там за главного, он встретил меня и... ну, он не то что угрожал, но... но я испугалась, Эркин. Вот я и хожу туда два раза в неделю, печатаю.
Эркин медленно кивнул.
- Понятно. Значит, не из-за денег.
- Да. И устаю не от работы, - Женя невесело улыбнулась, вертя в руках чашку с остывшим чаем. - Я от них устаю, оттого, что с ними в одной комнате сижу, их разговоры слушаю, - она почти бросила чашку и закрыла лицо ладонями.
Эркин очень легко передвинулся со стулом к ней, чтобы сидеть рядом. Осторожно обнял. Женя положила голову к нему на плечо, вздохнула.
- Женя, - у Эркина перехватило горло. - Что, ну, что мне сделать для тебя? Скажи, Женя.
- Ничего, - всхлипнула Женя. - Ты... ты будь осторожным, Эркин. Я так боюсь за тебя.
- Ты не бойся, - он плотнее обнял её, накрывая своими руками. - Я сильный. И глаза держать книзу умею. Я... я всё выдержу, Женя. Женя... тебе никак нельзя уйти оттуда?
Она молча покачала головой.
- Ну... ну, тогда не слушай их. Женя, - он взял обеими руками её голову с боков, приподнял, чтобы быть с ней лицом к лицу. - Женя, обещай мне.
- Что?
Она впервые видела его таким.
- Обещай.
- Ну, обещаю, - она улыбнулась, но он не ответил на её улыбку, лицо его оставалось строгим, даже ожесточённым.
- Обещай. Что бы ты ни услышала. Про меня, про... таких, как я, - он заставил себя выговорить: - про спальников, про индейцев, просто про цветных, ты... ты не ответишь. Надо будет - согласишься. Бить нас, меня... ну, что бы ни было, ты смолчишь, не вмешаешься.
- Эркин...!
- Не надо, Женя. Дважды, как тогда, с клеткой, не везёт. Я... я всё сделаю, чтобы тебя, чтобы вас с Алисой прикрыть. А ты меня не прикроешь. Я же, - он усмехнулся, дёрнув шрамом, - я Меченый, с номером. А с Алисой если...