Негры вскочили на ноги, ловко подняли бескостно обвисающее тело и исчезли за портьерами...
...Да, всё было правильно. Говарду можно простить многое, но не глупость. Правда, обоих телохранителей пришлось убрать, когда они вернулись. И у него остались Гэб и Чак. Тима он отдал в аренду ещё раньше. Слишком показалась перспективной предложенная комбинация, и не устоял. Джус Армонти ещё ни разу не подвёл. Комбинация отработанная, изящная и беспроигрышная. Но... но не для Русской Территории. Да, этого он не учёл. Этот мгновенный прорыв русских в обход крепостной линии и образовавшийся мгновенно бардак. В таком бардаке очень легко исчезают даже те, кто нужен. Джус исчез вместе с Тимом, собранными долгами и связями. И поиска, настоящего поиска, уже не удалось наладить. Пустяки, конечно, мелочевка, но сейчас и мелочь на счету. От Джуса всё равно планировалось избавляться, а вот Тим был бы и сейчас нужен. Чака он отдал Ротбусу. Этого психованного садиста надо было держать под контролем. Ротбуса убили, а Чак исчез, как и Тим. Да, возможно, скорее всего так и было. Кто-то перехватил управление, отдал приказ и забрал исполнителя себе. Это надо учесть. Откуда на той стороне знающий формулу полного подчинения? Грин клялся, что форма индивидуальна для каждого хозяина. Это не русские, русские ничего не знают ни о Грине, ни обо всём комплексе. Не могут, не должны знать. Кто-то из Старого Охотничьего Клуба? Да, там могут найтись и знающие, и желающие повести свою игру. А банковские счета СБ и остального до сих пор блокированы. Но с банками можно уладить и потом. После. А вот Грина уже нет, и последнюю партию не удалось перехватить. Это неприятно. Гэба так же пришлось отдать Кропстону. По завершению надо будет забрать Гэба. От Хэмфри можно ожидать любой глупости, и надо иметь под рукой хорошее оружие. Да, жаль, что не удалось забрать у Грина последнюю партию. У команды по ликвидации был соответствующий приказ, но они приехали уже к пожару. Значит, остаётся один Гэб. Да. Но до вторника это терпит.
Говард очень старательно не думал о среде. О том, что будет на следующий день. Когда русские введут войска.
* * *
Утром в субботу Эркин ушёл рано. Субботний рынок - рынок больших покупок. Есть шанс.
И только управившись со всеми обычными утренними делами, замочив бельё и отправив Алису гулять во двор, Женя вспомнила о книге Рассела. Вчера она, придя домой, бросила её на комод. И даже как-то забыла о ней.
Ну-ка, что она должна прочитать? Серая невзрачная обложка. Длинный скучный заголовок. "Некоторые проблемы племенного разведения и специфической дрессировки". Зачем ей это? Что это Расселу взбрело в голову? Титульный лист. Грифы и штампы. "Совершенно секретно", "Особая отчётность", "Строго для служебного пользования", "Вынос запрещён". Заголовок. Редактор и составитель д-р Шерман. Совсем интересно.
Женя быстро пролистала книгу. Таблицы, схемы, фотографии. На них обнажённые мужчины, женщины, дети... Что это?
Вместо закладки вложен небольшой цветной буклет. "Выставка-смотр питомников сто тринадцатого года". Цветные фотографии. Порнография какая-то. С чего это Расселу вздумалось? Но... но ведь это... нет! Но она уже узнала. Эркин. Совсем мальчишка ещё, улыбающийся, голый, а рядом ещё фотография, и на развороте... Да... да что это такое?! Женя негодующе отбросила буклет так, что он упал на пол, но тут же подобрала.
Женя читала весь день, не отрываясь. Нет, она, конечно, ещё готовила, кормила Алису и укладывала её спать, ела сама, стирала, зашивала поехавший чулок, убирала, мыла посуду... и читала, читала, читала. Замирала от ужаса и гнева, отбрасывала книгу и снова бралась за неё. Не желая, не смея вдумываться, не могла не думать. Эркин, его номер, год рождения, "уникальный экземпляр", "результат продуманной селекции"...
Зачем Рассел это сделал? Значит, он знает? Что? Видел Эркина в городе и узнал по фотографии? Наверное так. Узнал и догадался. О чём? Нет, этого быть не может, но... но тогда зачем дал ей... эту гадость, мерзость... Да... да какое он имеет право вмешиваться в её жизнь?! Господи, что же делать? Скорей бы Эркин пришёл...
Эркин пришёл уже в сумерках. Усталый, сразу и злой, и довольный. Выложил на комод семь кредиток с мелочью.
- Мелочь оставь себе, - устало сказала Женя.
Она действительно устала за этот день. От этой книги, от собственных мыслей и страхов. Эркин встревоженно посмотрел на неё.
- Что-то случилось? Женя?
- Нет, ничего, - она попробовала улыбнуться. - Ничего особого, - а так как Эркин продолжал смотреть на неё, добавила: - Потом, Эркин, всё потом. Сейчас вымоешься, поужинаем.
- Хорошо, - кивнул он. - Я за водой пошёл.
- Да, конечно.
Их обычный субботний вечер. Женя вымыла Алису, вытерла её и посадила в кроватку. Эркин, возившийся в это время в сарае, закрыл его, принёс ещё вязанку дров и лучины, вынес лохань с грязной водой и пошёл в комнату к Алисе, давая Жене спокойно вымыться. Когда Женя вошла в комнату, они увлечённо играли в щелбаны. Увидев Женю, Эркин улыбнулся, прервал игру и встал.
- Шесть-два.
- Ну-у, - начала было Алиса, но, поглядев на Женю вздохнула. - Ладно. После ужина доиграем, да?
- Большой счёт будет, - тихо засмеялся Эркин, осторожно отщёлкивая проигранные очки в лоб Алисы.
Алиса потёрла ладошкой лоб и хитро улыбнулась.
- Значит, после ужина новый кон, да?
- Там посмотрим, - решила Женя. - Иди, Эркин. Я её расчешу пока.
- Ага.
На ходу расстёгивая и стаскивая с плеч рубашку, Эркин пошёл в кухню. Что же такое случилось? Женя сама не своя, а говорить не хочет. Обидел её кто? Ну, так он эту сволочь по стенке размажет, не задумается.
Эркин засунул рубашку, трусы и портянки в ведро, залил чуть тёплой водой - пусть отмокают - и осторожно, чтобы не наплескать на пол, сел в корыто. Ух, хорошо-то как! А ничего сегодня день прошёл. Пришлось им с Андреем побегать, покрутиться и, как Андрей говорит, рогом упираться, чтоб деньгами платили. Чего они только сегодня ни делали. И вместе, и порознь. И таскали, и мешки с ящиками ворочали, и забор, поваленный грузовиком, ставили, шофёр же им и заплатил, чтоб они всё быстренько сделали, пока старая хрычовка не разоралась и под штраф не подвела, и... да много чего было. Ладно, семь кредиток - это, конечно, деньги небольшие, но хоть что-то.
- Эркин, ты скоро?
- Сейчас, Женя. Обольюсь только.
- Давай солью.
- Женя!
- Сиди. У тебя на макушке мыло.
- А-а, ну ладно, - согласился Эркин, подставляя голову под ковшик.
Никакого мыла у него на волосах не было, Женя просто уже не могла больше ждать. Ей было надо увидеть его, потрогать. Она поливала из ковшика его склонённую голову, потом взяла мочалку, намылила и стала теперь ему спину, смыла пену. Ритуал мытья сложился у них давно, она знала, что ей надо уйти, оставить его, дать домыться, и не могла оторваться от него.
Эркин поднял голову, отбросил со лба мокрые волосы, снизу вверх глядя на Женю. И она не выдержала, присела рядом на корточки и обняла, прижавшись лицом к его твёрдому скользкому от воды плечу.
- Родной мой, сколько же ты вынес...
- Чего и откуда? - решил пошутить Эркин.
И добился своего: Женя рассмеялась и встала.
- Давай, домывайся. Ужинать сейчас будем.
- Ага.
Он дождался, пока она вытрет лицо и выйдет, встал и обмылся. Ловко, не выходя из корыта, дотянулся до полотенца и стал вытираться. Потом перешагнул в шлёпанцы, успевая обтереть ступни, пока балансировал на одной ноге. Повесил на верёвку и расправил мокрое полотенце, натянул рабские штаны, вылил воду из корыта в лохань, всё подтёр, ополоснул и вытер руки, надел тенниску. Привычные движения, обычные действия по раз и навсегда заведённому порядку... там, куда они уедут, всё будет, конечно, по-другому, понятное дело, лучше ли, хуже ли, но по-другому. И всё-таки что-то с Женей не то. Не из-за вчерашнего же...
...Он пришёл усталый и злой. Две кредитки за весь день - это... даже не издевательство. Ещё хуже. От злости и обиды он решил отказаться от ужина, и пришлось спорить с Женей. Как ни крутился, а пришлось признаться, что мало заработал, меньше, чем съест, и Женя... словом, непонятно что получилось...