— Ну, давай наводить порядок.
— Давай, — согласилась Алиса.
В принципе, она была на всё согласна, лишь бы мама не уходила. За месяц в лагере она совсем отвыкла оставаться дома. И потому без звука умылась и переоделась, помогла маме убрать из кухни их постель в комнату к остальным вещам.
И тут в дверь позвонили. «Эркин так быстро вернулся?» — удивилась Женя. Или забыл что? И, не спрашивая, открыла дверь.
За дверью никого не было. Стояли четыре кухонных табуретки, и на одной из них лежала открытка. Женя взяла её. Яркое изображение накрытого стола с самоваром, чашками и пирогом. Вытесненная золотом надпись: «С новосельем!». И всё. Ни кому, ни от кого. Коридор был пуст. Женя громко сказала в пустоту:
— Большое спасибо, — и занесла табуретки в прихожую.
— Что это? — удивилась Алиса. — Чьё это?
— Теперь наше, — счастливо улыбалась Женя. — Это нам подарили.
— Подарок — это хорошо! — одобрила Алиса.
Табуретки были самые простые, из светлого некрашеного дерева, но достаточно большие и устойчивые. Открытку Женя поставила на подоконник. Ну вот, одну табуретку она накроет салфеткой и будет стол. Но это потом, а сейчас — стирка. Вымыть ванну грубым мылом и замочить бельё. И выстирать Эркину джинсы и рубашку, чтобы завтра ему на работу в приличном виде.
— Алиса, ты будешь помогать, или игрушки тебе достать?
— Я сама достану, — после недолгого размышления заявила Алиса и отправилась разыскивать свой рюкзачок.
Женя вынула всё сваленное в ванну и положила рядом прямо на пол, затем обмыла ванну горячей водой из гибкого душа, взяла щётку и грубое мыло и стала оттирать ванну. Она так ушла в это занятие, что не заметила, как пришёл Эркин, и, только когда он мягко, но решительно отобрал у неё щётку, ахнула:
— Ой, ты уже пришёл?!
— И даже чай поставил, — засмеялся Эркин.
— Чай?! — изумилась Женя. — В чём?
— А в кружках. Когда закипит, заварим.
— Эркин, ты гений! — Женя чмокнула его в щёку и вылетела из ванной с криком: — Алиса, не лезь к плите!
Засунув обожжённый палец в рот, Алиса погрузилась в раздумья. Что мама видит спиной, она давно знала. Но через стену…?!
Эркин постоял, приходя в себя от счастья — Женя его поцеловала! — и стал дотирать ванну. О чае он подумал по дороге в магазин и потому купил, кроме молока и хлеба, ещё пакет сахара и пачку чая. А молоко тоже можно в кружке подогреть. Хлеб был не только свежий, а даже ещё горячий. И Маня посоветовала ему взять калач — булочку в форме сумки. Он взял две. Жене и Алисе. А печенье и конфеты у них с вечера ещё остались, а что на обед… Обед варить надо, вот для обеда всё и надо купить.
— Эркин, готов, — позвала его Женя.
— И у меня готово, — откликнулся Эркин, обдавая кипятком из душа намыленную ванну.
Ополоснув руки в раковине, он вышел в кухню. Одна из табуреток была накрыта салфеткой, и на ней стояли миски с творогом, на плите дымились кружки с чаем, а на подоконнике рядом с открыткой красовались стаканчики и тарелки из набора для пикника.
— Вот, — торжественно сказала Женя. — Сейчас поедим творога с молоком, а потом чай. Эркин, садись, ты молодец, что купил творога.
Они сидели и ели из мисок творог, Алисе Женя его даже сахаром посыпала, с молоком и чёрным горячим хлебом. Потом пили чай с калачами.
— Это калач? — переспросила Женя и рассмеялась: — Знаешь, я слышала о калачах, но что они такие, что так вкусно, не знала. Алиса, не хватай, он ещё горячий. Значит, так. Сейчас я замочу бельё, и пойдём.
Эркин кивнул.
— Стол нужен.
— Да, — согласилась Женя. — Стол в первую очередь. И постели. Перины, подушки, одеяла. И посуду. И на обед чего-нибудь.
Эркин улыбнулся.
— За раз всего не дотащим.
— Так не раз и сходим, — весело отмахнулась Женя и вскочила на ноги. — Алиса допивай!
Алиса покосилась на неё и уткнулась в кружку. Она чувствовала, что её не собираются брать с собой за покупками, и не знала, что делать. Зареветь или… но мама уже убежала в ванную, А Эрик моет кружки и миски. Алиса вздохнула.
— Эрик, а ещё конфету можно? — и решила усилить. — Я тогда не буду с вами проситься.
Задыхаясь от смеха, Эркин молча кивнул. Алиса чинно взяла конфету и опустила её в кармашек платья. А оказавшаяся тут же мама — когда она только успела? — укоризненно покачала головой, но отбирать конфету не стала.
— Эркин, бельё я всё замочила. Ой, ведь уже светло совсем.
Женя щёлкнула выключателем, и кухню залил холодный, серо-белый свет из окна. Эркин опустил крышку у плиты и отключил газ. Женя расставила на подоконнике их продукты и посуду.
— Эркин, сколько денег возьмём? Я думаю… тысячу? Или больше?
Эркин медленно кивнул.
— Давай… больше. Мало ли что.
— Хорошо, — согласилась Женя.
Пока они одевались, Алиса молча следила за ними. И только, когда Женя, уже одетая, поцеловала её в щёку, потребовала:
— А теперь Эрик!
А когда он выполнил её требование, строго сказала:
— Только вы поскорее возвращайтесь.
— Как получится, — не менее строго ответила Женя.
В коридоре уже Эркин тщательно запер дверь на оба замка, на два оборота каждый, и улыбнулся Жене.
— Пошли?
Женя кивнула и взяла его под руку.
Коридор, лестница, подъезд, заснеженный город.
— К этому, Филиппычу? — спросил Эркин, когда они миновали магазин.
— Да, — кивнула Женя. — Не думаю, чтобы у него было очень дорого. Нам же надо ещё на ремонт деньги оставить. И на одежду.
— Да, тебе нужно пальто тёплое. И валенки. И…
— Много чего нужно, — вздохнула Женя.
День был как вчера. Небо в тучах, мелкий редкий снежок, и почти без ветра. Снег приятно поскрипывал под ногами, у рта при разговоре клубился пар.
— Сейчас постели.
— Да. Перину или тюфяк. Нам и Алисе. Ещё два одеяла, хорошо бы ватные, стёганые. И три подушки. А кровати тогда потом. И на кухню стол. Табуретки у нас есть, — Женя негромко счастливо рассмеялась. — И знаешь, хорошо бы на кухню ещё шкафчик для посуды. Но это будет тяжело.
— Я уже думал, — Эркин придержал поскользнувшуюся Женю, — если купим стол, положим его кверху ножками, всё остальное на него, увяжем, как следует, и повезём. Как санки.
— И обдерём крышку, — Женя вздохнула. — Лучше уж санки купить.
— Ладно, — сразу согласился Эркин. — Переход через пути вон там. И дальше вдоль путей. Правильно?
— Ага.
Прохожих было немного, но Женя внимательно разглядывала, как они одеты. Хотя тёмные толстые пальто и вязаные платки женщин ей уже примелькались. Нет, она одета не хуже других. Вот только черевички, конечно, не по погоде. И тут же поправила себя: не по сезону. Надо купить валенки. И Эркину. И Алисе. Алисе нужно тёплое пальто. И рейтузы. Иначе она не сможет гулять. А Эркину… Многие мужчины носят, да, правильно, полушубки. Если бы удалось такой купить, было бы здорово. И ещё ему нужно тёплое бельё. Как… как у папы было. Он, правда, редко его надевал. Или нет… Она не помнит. Но это неважно. Эркину работать на улице, в одних джинсах он простудится.
Эркин искоса поглядывал на оживлённое лицо Жени и ни о чём не спрашивал. Конечно, и Жене, и Алисе нужна тёплая одежда. И обувь. Валенки, да, правильно, валенки. Если удастся, то сегодня же. Вот, если у Филиппыча будут валенки, то сразу и купим.
— Ты о чём думаешь, Эркин?
— Тебе холодно в черевичках, — сразу ответил Эркин. — Нужны валенки, Женя. И тебе, и Алисе.
— А тебе?
— У меня сапоги. Мне тепло, Женя, правда.
Женя улыбнулась.
— Не выдумывай. Если там есть валенки, то сразу и купим.
Эркин засмеялся.
— Я это же думал.
— Ну вот! — торжествующе заключила Женя.
Но у Филиппыча валенок не было. Зато наличествовало очень много всякого другого и очень нужного. Сам Флиппыч, кряжистый старик с лохматой бородой — Эркин впервые такое увидел — встретил их ухмылкой.
— За обзаведеньем, молодые, так?
— Так, — весело кивнула Женя. — Здравствуйте.
— И вам здравствовать, да детей растить, — ответил Филиппыч. — Ну, смотрите, да высматривайте.