— Говарды на всём… зарабатывают, — усмехнулся Джонатан. — Итак, Грейс, Билли увидела, опознала и…
— И рассказала об этом своей подруге, — Грейс вздохнула. — Маргарет Кренстон. Они дружат со школы.
— Уже интересно, — задумчиво протянул Джонатан.
Фредди кивнул.
— С папочкой не получилось, попробуют с сестрёнкой.
— Да, — кивнул Джонатан. — Этот вариант её даже больше устраивает. Хэмфри отсекается и появляются сразу двое новых… отцов, богатых и щедрых.
— Готова собственную мать выставить шлюхой, лишь бы урвать, — усмехнулся Фредди.
— Ну, Изабелла ею всегда и была, — с такой же хищной ухмылкой кивнул Джонатан. — Её репутация нас волнует?
— С твоей репутацией этот вариант сочетается? — с деловитой усмешкой спросил Фредди.
— Джонни никто не осуждает, — Грейс пылко бросилась на защиту мужа.
— За давностью лет и отсутствием свидетелей… сойдёт, — кивнул Джонатан.
— Дело прошлое, — согласился Фредди. — А сейчас… Сгоняю-ка я. Посмотрю, поговорю.
— Сгоняй, — согласился Джонатан. — Легенда, конечно, стройная, но что там было на самом деле…
Фредди кивнул и встал, чтобы заменить свой опустевший стакан другим и уже с другим содержимым.
Грейс понимала, что они уже что-то решили и что её посвящать не собираются. Но всё-таки… что во всей этой истории, запутанной, как… как в дешёвом "дамском романе", является правдой, а что красивой выдумкой, объясняющей необъяснимое?
— Но… — начала она, утратив всю свою смелость.
— Да не бери в голову, Грейси, — весело ответил по-ковбойски Фредди.
— И не спорь с дамами, — улыбнулся Джонатан. — Сможешь узнать ещё много интересного.
— Да?! — взорвалась Грейс. — Ты не представляешь, сколько я переслушала всякой неприличной чепухи, пока по словечку не выделила и не собрала всю эту историю.
— Такие дамы, настоящие леди, — Фредди умело изображал удивление. — И неприличная чепуха? Грейси, ты ничего не путаешь?
— Я?! Путаю?! — Грейс окончательно потеряла голову и выпалила: — Эти… безукоризненные настоящие леди, Фредди, сидят и часами обсуждают сколько у тебя родинок под пупком. А твоя любимая тётушка Каролина, Джонни, у них как главный эксперт!
Фредди открыл рот, но Джонатан опередил его авторитетным:
— Да, она знает точно, — коротким властным жестом остановив Грейс и повернулся к Фредди. — Ты помнишь комнату с книжными шкафами за шторками? Ты там всего Шекспира, полное собрание, прочитал. А когда шевелилась дверная ручка, ты поворачивался лицом к спинке дивана и натягивал одеяло на голову. Помнишь?
Фредди медленно кивнул.
— Так вот, входила она. И пролежал ты там больше месяца.
— Я помню недели две от силы, — так же медленно, будто пробуя слова на вкус, не возразил, а уточнил Фредди
— Первые три недели ты лежал в полной отключке. Тебя обмывали, поворачивали с боку на бок, кормили с ложечки…
— Понял, — остановил его Фредди. — А её муж?
— Генеральный прокурор отдыхал на Южных Островах.
Фредди невольно присвистнул и помотал головой, словно просыпаясь.
— Я должен выпить, — объявил он и встал. — Завтра к вечеру вернусь. Продумай пока по деталям.
— Идёт, — кивнул Джонатан.
Когда Фредди вышел, и они остались вдвоём, Грейс посмотрела на Джонатана.
— Джонни, ты ничего не хочешь мне объяснить?
— Не сейчас, Грейси, — очень серьёзно ответил Джонатан. — Когда дело будет сделано, ты всё узнаешь. А пока прошу. Не спорь ни с кем. Ни с дамами, ни с Мамми, ни с Эстер. Они не лгут и не выдумывают. Просто… — он задумался, подбирая слова, — просто из правдивой информации делают ложные выводы. Понимаешь?
Грейс неуверенно кивнула.
— Вот и умница, — Джонатан встал и, наклонившись, поцеловал её в щёку. — Я скажу, когда Билли сможет у нас погостить.
И ушёл.
Грейс снова посмотрела на раскрытые на столе семейный альбом и "Большую историю живописи". Да, сходство несомненно, но… И да, она не жалеет ни о сделанном, ни о сказанном. Любая правда лучше лжи. Даже самая горька лучше самой сладкой. Потому что единственная защита от шантажиста — это правда. Так говорил отец, предваряя любой рассказ о прошлом. Своим, всей семьи, страны, мира… Джонни обещал рассказать ей всё. Она подождёт.
133 год
Июнь
Россия
Ижорский Пояс
Загорье
Вроде только-только отвели за ручку в школу девочку в белых гольфах с новеньким ранцем за плечами, и вот на выпускном вечере, да что там, на настоящем балу, отплясывает синеглазая белокурая красавица, на голову — во всех отношениях, надо признать — выше мамы, а на каблуках вровень с дядей, тоже личностью на всё Загорье приметной.
Алиса Мороз веселилась от души, не забывая, впрочем, что завтра предстоит гонка и морока с документами, а потом поездка в Царьград, к дедушке. Нет, разумеется, поступать в Университет она будет самостоятельно, к тому же на физмат, а дедушка при всей его эрудиции и славе — гуманитарий, и помочь никак не может. Вернее, может только одним — предоставить возможность спокойно готовиться к вступительным экзаменам.
— Алиска, вальс.
— Димка, не надоело?
— А я только его и умею, — ухмыляется Дим.
Алиса, изобразив вздох, кладёт руки на его крепкие плечи так, чтобы со стороны выглядеть прижавшейся, а на самом деле держать дистанцию. А то ещё вообразит невесть что, но и совсем рвать тоже не нужно, Димка в Цареградское Высшее Военное имени… и так далее знаменитое на всю Россию Училище поступает, документы у него уже приняли, послезавтра едет на медкомиссию, а потом экзамены, ну и… Там посмотрим, а в цареградской сумятице земляк-однокашник может оказаться весьма полезным. Но отношения — только сестринско-братские, не больше. А для этого держим дистанцию, вот так и вот так. Димка при всём своём не дурак и должен понимать. Да, понимает.
Зина, сидя с другими матерями, умилённо смахнула слезинку. Вот и вырос её старшенький. Да, именно её, и пусть хоть кто, хоть как-то посмеет… но таких нет. А ведь и впрямь вырос, до пятого класса всё маленьким был, как врачи говорили, голодное детство сказывалось, боялась, что таким недоросликом и останется, а в шестом, ну да, тогда и начал расти, а уж после седьмого… ой, на три размера за лето, что весной купили, то осенью уже и не налезает, вон какой ладный, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. И вздохнула: жалко, Тимочка опять в командировке, не увидит. Фотографии, правда, сделали, но фотки — это одно, а вот вживую… да и… хотя нет, у многих отцы то на работе, то ещё где, а мамочки все здесь. Ну так, на то мы и матери, чтоб всегда с детьми были. Катюше уже через два года плясать, а Машеньке ещё сколько учиться, и Серёженьку уже тоже готовить к школе пора, ну да бог даст, вырастим, поднимем. Она снова вздохнула.
Сидевшая рядом Женя так же любовалась своей красавицей и старалась не думать о предстоящих хлопотах и неизбежных тревогах. Всё-таки не Ижорск, куда, если что даже не на автобусе, на такси враз домчишься, а Царьград, столица, а там для её девочки… Столько наслушалась и начиталась, что страшно. Но всё-таки там и Игорь Александрович, и Андрюша. Помогут, защитят. Нет, всё правильно, конечно, Алисе надо получать высшее образование, а физмат — серьёзный факультет, вряд ли там вертихвостки с вертопрахами, те на других. Ну да бог с ними, со всеми другими. А вот, что Эркин не смог прийти — это конечно, жаль, но работа есть работа, он же теперь не на рабочем дворе, а в цеху, да ещё экспериментальном, и даже не рабочим, а младшим техником. И невольно улыбнулась, вспомнив уже его выпускной в заводском техникуме. Торжественное вручение дипломов с присвоением звания младших техников и назначениями в цеха. А экспериментальный цех — это, конечно, почётно, туда лучших отбирают, и зарплата выше, чем в обычных, но и рабочая смена не нормированная, а сколько нужно. Женя невольно вздохнула.