Я рассеянно кивнул. Петрович выудил из кармана неизменное яблоко и положил его сквозь притихшего Хруля на тумбочку. Я скосил глаза в ту сторону: яблоко оказалось где-то в области интимного места полтергейста… или у них нет интимных мест?
— Держи, Палыч, грызи витамины и поправляйся. Ты нам нужен. Живым и неподжаренным желательно, — хохотнул Петрович и покинул палату.
Раздалось громкое чавканье. Хруль нагло объедал больного, с аппетитом поглощая дар Петровича. Ни стыда, ни совести у этих полтергейстов!
— Хруль, ты же здесь не для того, чтобы сообщить мне печальную весть о моем невозвращении в Улей? — включил я дедукцию.
Ушастик что-то промычал набитым ртом и судорожно сглотнул. Я терпеливо ждал.
— Верно, не для того, — Хранитель наконец покончил с яблоком. — Есть способ вернуть все на круги своя.
— И как же?
— Видишь ли, за всю историю человечества существовали всего три вещи, способные прекратить отток душ из Ульев. Три мощных артефакта, созданных теми, кого ОН наделил своей силой. Первый из них, точнее, первая — легендарная Панацея, средство от всех человеческих недугов. Владеющий этим средством мог не только исцелять любые болезни… согласно мифам, он мог и оживлять умерших. Беда в том, что никто не знает, существовала ли Панацея в действительности или это всего лишь красивая легенда… — Хруль умолк, задумавшись.
Я нетерпеливо спросил:
— А оставшиеся два? Это что?
— Второй артефакт широко известен. Это Святой Грааль, в тщетных поисках которого состарилось не одно поколение крестоносцев. В отличие от Панацеи, Грааль действительно существовал… или существует. Но след его был окончательно утрачен еще в Средние века по вашему летоисчислению.
— А третий? — поинтересовался я, уже догадываясь, каким будет ответ.
— А третий — жезл Асклепия. До последнего времени считалось, что его не существует… что это — всего лишь атрибут легендарного бога медицины. Но тут появился Димас Антониди, на пороге смерти открывший тебе тайну. Он не лгал, Павел. Глядя в глаза смерти, не лгут. Жезл действительно существует, и он там, где указал грек. И тебе придется отправиться за ним. Иначе — конец всему. Других вариантов вновь наполнить Ульи просто нет, — в голосе Хранителя прорезались металлические нотки.
— Но как этот жезл может прекратить утечку душ? — недоумевал я.
— Ты не понимаешь. Возвращение в ваш мир столь мощного артефакта, как жезл Асклепия, сдвинет баланс сил в ЕГО пользу. Это очень сложно объяснить… как все работает. Просто поверь мне: если ты найдешь и вынесешь жезл из Лабиринта, все изменится. Не станет больше Хозяев. Души Охотников вернутся в Ульи. Все души, захваченные прежде ДРУГИМ, смогут вернуться… и твоя душа, Павел, тоже, — Хруль пристально взглянул на меня: — И еще… ты сможешь исцелить Вику.
Последний аргумент, пожалуй, оказался самым действенным. Если абстрактное спасение мира казалось мне чем-то вроде плохой пародии на голливудские боевики, то мысль о возможности спасти Вику захватила меня полностью. Да и о своей бессмертной душе надо бы позаботиться. Я понял, что на Крит лететь придется.
— Но учти, Павел, на тебя очень скоро начнется настоящая охота.
— Но помни, ровно в полночь твоя репа превратится в тыкву! — пробормотал я и поинтересовался: — Хозяева?
Хруль тяжело вздохнул и взмахнул ушами.
— Хозяева страшны только ночью. От рассвета и до заката они не появляются. И еще: они никогда не сунутся домой к жертве. В том числе и во временное ее жилище. Это касается и гостиниц, общежитий… даже палатка надежно защитит тебя от них. Но не от людей. Охотники не связаны никакими запретами. Это просто люди. Люди с украденными душами. Которые способны на все. Более всего опасайся их, потому что они повсюду.
— Как их узнать?
Хруль пожал плечами:
— Никак. Хотя, наверное, если средь бела дня за тобой увяжется тип с дубиной и недобрым взглядом, то, скорее всего, это один из них. Даже я не могу их распознать. Могу иногда лишь почувствовать их присутствие… но точно определить, кто именно бяка — не могу.
— А эти… Хозяева? Они как выглядят?
— Ты сам поймешь, когда увидишь. Это сложно объяснить словами. Они — не из вашего мира… и ваши слова тут не подходят.
Глава 7
18 июля, 10.35, Нероград,
четыре километра к северу
Клара вошла в свой подъезд и нажала кнопку вызова лифта. Прошедшее дежурство выдалось на редкость скверным. Сначала бесконечные реанимации умирающего Антониди, потом — этот дурацкий случай в кардиологии… Надо же, Пал Палыча чуть не убили! Конечно, сам виноват: нечего было пальцы под электроды совать… задумался, что ли? Он с самого начала, как только прибежали на место, был слегка не в себе. Раньше за ним такого не замечалось. Хорошо хоть все обошлось…