— Не знаю, Насть… бред какой-то! Так не бывает, — растерянно ответил парень и склонился над ледяной поверхностью.
Настя тоже присмотрелась. Лед был почти идеально ровным, отражая в себе, будто в диковинном зеркале, голых людей с факелом. Только теперь они заметили, что до сих пор не оделись, но это обстоятельство их совершенно не тронуло. Лешка присел и потрогал лед.
— Не надо! — вырвалось у Насти.
— Почему? — недоуменно пожал он плечами. — Лед как лед. Холодный, скользкий. Похоже, настоящий.
— Ну… не знаю. Просто не трогай его, — девушка и сама не могла объяснить охватившую ее тревогу.
Да что там объяснять, причин тому и так было более чем достаточно. Чудовищное коварство воды, чуть было не погубившей их с Лешкой, нелепая и быстрая гибель Михаила (а в том, что он погиб, Настя уже не сомневалась, несмотря на оптимистичную версию Алексея), теперь еще этот лед, невесть откуда взявшийся в середине июля… Да что, в конце концов, происходит?!
— Вот дерьмо! — досадливо воскликнул Лешка.
Настя вздрогнула:
— Ты что?
— Рука! Рука примерзла! — он с удивленным лицом дергал руку, силясь оторвать пальцы от ледяного зеркала.
С ужасом Настя увидела, что его кисть полностью вмерзла в лед. Более того, Лешкина рука погружалась все глубже в казавшуюся такой твердой прозрачную массу. Мгновение — и юноша оказался вмурован в лед по самый локоть.
— Да что это?! — не веря глазам, Лешка все дергал и дергал руку. Залитая льдом, она казалась чужой: бледная и совершенно неподвижная. Покрывающий ее лед придавал руке неживой голубовато-зеленый оттенок.
Настя не могла произнести ни слова. Мысли, чувства — все смешалось в ее сознании в один большой ком страха. Слишком много кошмарных событий за каких-нибудь полчаса… слишком много, чтобы быть правдой. И тем не менее — у ее ног на коленях, в вычурной позе с вмороженной в лед по локоть рукой, голый стоял Лешка. Ее Лешка. Она стряхнула с себя оцепенение и схватила его за плечи:
— Давай вместе! Тяни, сильнее тяни! Еще сильнее, еще!
Лешка рвался изо всех сил. Лицо его скривилось от боли, вены на шее вздулись. Но ледяной капкан крепко держал добычу.
— Попробуй растопить лед! — Настя заметила, что свободной рукой парень все еще держит факел.
Ледовый пленник кивнул и ткнул факелом в лед. Зашипела в пламени освобожденная вода, но слишком мало было тепла от самодельного факела: тонкие робкие ручейки талой воды, едва убежав в сторону от огня, вновь застывали. Лешка попробовал поднести пламя ближе к закованной руке и вскрикнул от боли. Мерзко запахло паленым мясом.
— Бесполезно! Тут лом нужен. Или топор, — сквозь зубы процедил обожженный Алексей.
Настя краем глаза уловила какое-то движение в толще льда. Она всмотрелась: нет, не ошиблась. В ледяном зеркале четко отражались они с Лешкой, освещенные оранжевыми бликами пламени. И было что-то еще…
Откуда-то из зазеркальной глубины на Лешкино отражение наплывала чернота. Просто бесформенное, размытое пятно тьмы. Оно быстро росло, ширилось, подобно чернильной кляксе, попавшей на промокашку. Вот уже половина отражения голого юноши скрылась под темным покрывалом, еще миг — и во льду отражается лишь его голова.
— Холодно… — тихо и как-то тоскливо сказал Лешка. Он прекратил рваться из ледяного плена и теперь просто стоял на коленях, низко опустив голову, словно подставляя ее под топор палача. Рука его, держащая факел, разжалась, и Настя едва успела перехватить древко.
А чернота продолжала пожирать Лешкино отражение. Какое-то время во льду еще была видна его голова: темное пятно будто бы смаковало проглоченную добычу, мелкими волнами то наплывая на отражающееся лицо, то освобождая его. И вдруг внезапным броском накрыло всё. Во льду отражалась Настя, держащая факел; отражались луна с низкими летними звездами… а вместо отражения Алексея в ледяном зеркале плескалась чернота. Прожорливая клякса поколыхалась лениво, как бы переваривая поглощенный ею образ… и исчезла, просто растаяв.
Лешка все так же молча стоял на коленях, безжизненно повесив голову. И… не отражался. Ошеломленная Настя осторожно тронула его за плечо. От легкого касания юноша покачнулся и завалился на бок, неловко вывернув вмерзшую в лед руку. Отвратительно хрустнуло. Лешка медленно перекатился на спину, изогнув руку под немыслимым, неестественным углом. Настя увидела его лицо: открытые глаза остановившимся взглядом смотрели в небо.
Она дико закричала и, схватив мертвое тело за плечи, принялась неистово трясти его. Лешкина голова с деревянным стуком билась о лед.