— Каким образом?
— Не могу объяснить… Просто мы ЗНАЕМ, что Хозяин нас ждет.
— А с этим вашим… шефом как связываетесь?
— Просто звоним ему на мобильник.
— В городе еще много ваших… коллег?
— Точно не знаю, но есть. Мы с ними не встречаемся. Только с шефом.
Ну просто ленинцы-искровцы! Конспиративные тройки, каждый знает лишь двух других членов организации… в случае провала из системы выбывают всего три ее члена. Просто, но эффективно. Это мы знаем, это мы читали. Ладно, продолжим наши танцы.
Я наклонился к Охотнику:
— Слушай меня внимательно, гнида. Сейчас ты позвонишь своему шефу и пригласишь его сюда. Предлог придумаешь сам, но уж постарайся, чтобы это было что-то убедительное. Шеф должен поверить и приехать. И не вздумай хитрить, пытаясь предупредить о том, что мы его ждем! Иначе… — Я на секунду задумался и ухмыльнулся. — Иначе тебя ждет очень болезненное и долгое наказание. Смотри! — Я рывком развернул его лицом к тихо висящему в воздухе второму Охотнику.
Невидимый Хруль, внимательно следящий за нашей душевной беседой, среагировал немедленно. Тело бандита еще раз макнулось головой в мойку и тут же вынырнуло, немного подергавшись. Из подставки на столе с угрожающим скрежетом выдвинулся большой разделочный нож и, торжественно проплыв пару метров по воздуху, принялся методично полосовать штаны подвешенного неприятеля на узенькие ленточки. За несколько секунд оголилась волосатая нога.
Мой пленник икнул и с чувством выпустил газы. Я поморщился от вони и поинтересовался:
— Ну что, ты все понял?
Оконфузившийся Охотник, потеряв дар речи, истово закивал головой. Удерживая его в прежнем положении одной рукой, другой я на всякий случай обшарил вражеские карманы. И не напрасно: за поясом отыскался пистолет. Тот самый. Покачав головой, я ткнул оружие себе за ремень и сунул в свободную руку Охотника его же телефон, найденный в одном из карманов:
— Звони. И будь чертовски убедителен.
Военнопленный защелкал клавиатурой, набирая номер. В наступившей тишине хорошо были слышны длинные гудки, сменившиеся недовольным голосом:
— Ну, что там у вас еще?
— Шеф, далеко отъехали? Возвращайтесь. С вами этот, толстый поговорить хочет… Петрович который. Говорит, знает, где печать и еще что-то… но скажет только вам.
— Он мне неинтересен, — категорически заявил голос в трубке. — Когда Светин станет одним из нас, он сам все расскажет. И покажет. Все у вас?
Мой пленник заволновался:
— Шеф, толстяк тоже разговаривал с греком. Один на один. Он может знать что-то, чего не знает Светин.
Я мысленно зааплодировал моему подопечному: эвона что навыдумывал с перепугу!
Голос в трубке молчал. Пауза затягивалась: видимо, таинственный шеф обдумывал новую информацию. Наконец принял решение:
— Интересно… Хорошо, сейчас приеду. — И дал отбой.
— Молодец! — похвалил я находчивого подонка. — Кстати, тебя как звать-то?
— Алексеем, — шмыгнул он носом.
— Так вот, Леха, мы с тобой сейчас поднимемся наверх и освободим мою команду. А потом подумаем, что нам делать с тобой и твоим подельником. Если будете вести себя хорошо, у вас появится шанс выйти отсюда без особого ущерба для здоровья. А если нет… — я сделал красноречивую паузу.
Леха поднял голову и покосился в сторону парящего напарника. Кухонный нож только что закончил кромсать вторую штанину и принялся за рубашку. Охотника передернуло.
— Ну вот, вижу, ты все понял. Вперед! — Я придал пленнику нужное ускорение, и мы отправились к выходу из кухни.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, мы очутились в довольно просторном холле, в который выходили три двери. Две из них оказались закрытыми. Для начала мы обследовали незапертую комнату. Я не хотел неприятных сюрпризов вроде пары-тройки неучтенных Охотников, а полностью доверять Лехе в его заверениях об отсутствии в доме кого-либо еще причин не было.
Впрочем, он не соврал. Комната и в самом деле оказалась пустой. Мы вновь вышли в холл. Я потрогал ручку ближайшей ко мне двери. Заперто.
— Где ключи?
— У Серого, — угрюмо сообщил Леха.
Так-так. Серый — это, надо полагать, жертва Хруля. Ох, как не хочется возвращаться!
Со стороны лестницы донеслось ритмичное постукивание, будто бы деревом по дереву. Я насторожился и, нащупав рукоятку трофейного пистолета, развернулся в сторону приближающегося шума, предусмотрительно прикрываясь согбенным Лехой.
Сначала в проеме двери показались голые волосатые ноги, нелепо торчащие вверх из лоскутов бывших штанов, как очищенные бананы из кожуры. Потом появилось туловище, едва прикрытое располосованной рубашкой. И наконец взору явилась волочащаяся по полу голова несчастного Серого. Собственно, это она и издавала то самое деревянное постукивание, колотясь о ступени. Хруль не особо церемонился с пленником.