На следующее утро Лили, как обычно, сидела в кабинете и просматривала утреннюю почту, когда услышала настойчивый стук в дверь. Девушка удивилась стуку: все, кто работал в редакции, не стучали перед тем, как войти в её кабинет. Поэтому Лили рассеянно подняла голову и напряглась, когда её взгляд встретился со спокойным взглядом человека, которого она сейчас меньше всего хотела видеть в своей жизни.
Глава 17
Любовь, которую мы придумали,
Украла солнечный сверкающий алмаз.
Мы слишком много друг о друге думали,
А в это время любовь придумывала нас.
Алан Росс “Призрак времени”
Уверенный взгляд, несколько волнистых прядей тёмных волос, которые были длиннее, чем волосы на затылке, и небрежно лежали на правой стороне лба, высокое подтянутое тело, облачённое в тёмно-синий костюм от Армани. Лили была уверена в том, что этот костюм стоит больше, чем журнал, которым она на данный момент владеет. Мужчина бесцеремонно присел на стоящее рядом кресло и сцепил длинные пальцы.
– Ну что, мисс Фейбер, давайте поговорим.
– Давайте поговорим, поговорим о том, почему бы вам не уйти?.
– Хотя бы потому, что ваш журнал не выполнил обязанности, которые самонадеянно на себя возложил, и должен понести за это ответственность. По крайней мере, вам должно быть сейчас стыдно.
– Как видите, мне ничуть не стыдно, – нагло возразила она.
– А перед вашими работниками вам не будет стыдно, когда вы их всех выгоните на улицу?
– Я, скорее, вас выгоню. А зачем мне выгонять своих работников?
– А зачем, по-вашему, им приходить на работу, которой они – как и вы, кстати, – в скором времени лишатся? – в спокойном голосе мужчины послышалась угроза.
– Кто сказал, что мы лишимся работы? Покажите мне этого человека.
– Он сидит перед вами.
– С трудом верится, что вы так поступите.
– А вы поверьте в это, так же как и в то, что я лично прослежу за тем, чтобы ваш журнал стал неконкурентоспособен на рынке.
– Охотно верю, – спохватилась Лили и добавила: – Я верю в то, что вашего самомнения хватило бы ещё на сотню людей.
– О, вы настолько высоко цените мои способности?
– Это был не комплимент. Ваша самоуверенность и наглость опускают вас в моих глазах всё ниже и ниже.
– Ума не приложу: к чему эта неприкрытая лесть?
– Хорошо, что вы именно так интерпретируете мою неприязнь. Тогда мне вас даже не жаль.
– Можно подумать, вы когда-нибудь проявляли к окружающим сострадание.
– Что хотите, то и думайте.
– Я пришёл сюда не для того, чтобы вести бессмысленную перепалку.
– А я думала для этого…
– Я ставлю вас перед выбором, – грубо оборвал он девушку, теряя терпение.
– Как будто я не догадалась, – презрительно фыркнула она.
– Либо вы выполняете свои обязанности, и я оставляю вас в покое, либо нам придётся ступить на тропу войны.
– Когда ты стал таким придурком, Алан?! – взорвалась Лили.
– В тот момент, когда ты пренебрегла всеми существующими приличиями и…
– О, тебя это вообще не касается! – воскликнула она, не обращая внимания на его угрожающе прищуренные глаза
– Какой же я идиот! Думал, что, если ты моя девушка, значит, меня касается твоя личная жизнь. Как же я мог так жестоко ошибаться?! – Алан повысил голос, и в его интонациях Лили уловила тихое отчаяние.
– Девушка? Разве со своей девушкой так обращаются? Словно я твоя игрушка, с которой ты играешь только тогда, когда у тебя хорошее настроение, в остальное время я тебе не нужна…
– Это неправда! – воскликнул он. – Это было неправдой! Но уже неважно, что происходило когда-то. Сейчас мы имеем то, что имеем, и я намерен разрешить наш конфликт.
– И в чём же он заключается?
– По нашему договору, заключенному до смерти Норы, ты должна была написать статью, которая мне нужна для презентации новой книги. Ты этого не сделала, поэтому я размышляю о последствиях твоего поступка.
– Не думай, не надо. Всё, что было до смерти Норы, осталось в прошлом. Теперь я сама решаю, с кем мой журнал будет сотрудничать, а ты в наши планы не входишь.
– Ты вообще слышишь себя?
– Да, а у тебя что, проблемы со слухом?
– Ты наивный ребенок, если полагаешь, что на твой журнал никто, кроме тебя повлиять не сможет.
– Конечно, я знаю, что ты можешь опуститься до такого подлого поступка и даже захочешь втоптать меня в грязь, но надеюсь, что ты прибережёшь это желание для кого-то ещё.