— Мишка, сползай осторожно ко мне. Как лежишь — ногами вниз!
— Ползу! — прошипел в ответ сын и в пару секунд оказался рядом.
Зара протянула ему свободную правую руку:
— Вот, держи: хватайся обеими руками и держись крепко-крепко! — и почувствовала, как в руку до боли вцепились Мишкины пальчики. Женщина изо всех сил обхватила тонкое детское запястье. — А теперь сползай с крыши. Я тебя держу. Когда повиснешь на моей руке, я скажу когда ее отпустить и прыгнуть. Понял?
— Понял! — Показалось, или голос малыша в самом деле дрогнул?
Зара присмотрелась: нет, не показалось! Мишка выглядел испуганным.
— Ты, главное, не бойся! Я тебя удержу. А когда повиснешь — там совсем немного до земли останется. Для тебя — раз плюнуть! — как могла, постаралась она ободрить сына.
— А я и не боюсь! — немного обиженно заявил малыш и решительно пополз вниз.
Зара приготовилась… вот уже ноги Мишки повисли над землей. Теперь малыш лежал на крыше, навалившись на нее грудью и животом, не решаясь покинуть твердую поверхность окончательно.
Женщина сильнее сжала в руке запястье сына.
— Молодец, теперь давай вниз! Я тебя держу.
Мишка кивнул и с коротким писком сполз с крыши.
Рывок! Зара едва удержалась на покатом жестяном склоне. Правое плечо пронзила резкая боль. Но главное было достигнуто: Мишка висел теперь гораздо ближе к земле!
— Теперь отпускай на счет три. Готов? — прошептала она.
— Готов! — уже бодро ответил снизу сын.
— Раз! Два! Три! — и разжала руку, почувствовав, как в этот же момент разжались и Мишкины пальцы.
Снизу раздался негромкий шлепок. Зара перегнулась через край крыши и спросила:
— Ты как?
— Нормально! — весело ответил сын и махнул ей рукой. — Прыгай сюда!
— Сейчас, — пробормотала она и, вцепившись пальцами в водосточный желоб, сползла с крыши.
Повиснув на руках, Зара услышала, как трещит под ее тяжестью водосток. И не стала дожидаться, когда он отломится — просто разжала пальцы.
— Ну как? — поинтересовался Мишка, когда мать оказалась рядом.
— Все в порядке! — шепнула она, чмокнула сына в щеку и скомандовала на ухо. — А теперь — бежим!
И они помчались прямо по огородным грядкам, сначала по своим, потом — по соседским. Зара старалась бежать так, чтобы между ними и страшным гостем оставался их дом.
Вдруг стало светло. Ярко-оранжевый свет выхватил из сумрака все, что в нем пряталось.
— Ма, что это? — удивленно спросил Мишка, остановившись.
Ответить Зара не успела. Невидимая, но сильная рука мягко толкнула ее в спину. Да так, что пролетев кувырком несколько метров, цыганка распласталась лицом вниз в холодной луже. И тут же раздался грохот взрыва.
— Мишка! Мишка, ты где?! — отплевываясь от забившей рот грязи, Зара вертела головой в поисках сына.
— Я здесь, ма! — жалобно отозвался он откуда-то спереди.
Мигом подхватившись на ноги, женщина метнулась к нему:
— Ты цел? Цел? Где болит?!
— Да нигде у меня не болит! — сварливо ответил Мишка. — Грязный весь только. В лужу упал.
Вздохнув с облегчением, цыганка обернулась. На месте их дома пылал огромный костер.
— Ма, а где мы теперь жить будем?! — жалобно спросил малыш. Тихо заплакал и прижался к ней.
— Придумаем что-нибудь! — вздохнула Зара, с тоской глядя на пылающие останки дома. — Главное — живы остались…
На фоне гигантского пламени вдруг обрисовался черный человеческий силуэт. Поджигатель обошел вокруг костра и теперь стоял прямо напротив Зары с сыном, пристально вглядываясь в темноту.
Понимая, что с такого расстояния в сумраке разглядеть их невозможно, женщина тем не менее, пригнулась сама и пригнула голову сына.
— Ты чего? — пискнул он.
— Тихо сиди! — шикнула Зара на него, не отрывая взгляда от страшного силуэта вдали.
А тот все стоял, всматриваясь вдаль.
— Уходи! Да уходи же! — прошептала цыганка. Сердце в ее груди бухало, казалось, на всю округу.
И случилось невероятное. Черный человек поднял руку и помахал Заре. Ветер вместе с запахом гари донес до нее глухой торжествующий смех. Незнакомец еще раз махнул рукой и неторопливо направился прямо к оцепеневшей от ужаса женщине.
1 октября, 19.21, Кобельки
У дамбы «уазик» свернул еще раз и теперь мчался вдоль речушки, вытекающей из рукотворного озера. Потрясенные недавним чудом, мы с лейтенантом молчали. На заднем сиденье, улыбаясь каким-то своим мыслям, сидела Аля.