– Извиняюсь, но если я говорю чепуху, и все смеются над этой чепухой, так почему же вы так… встревожены? Ведь вы, я надеюсь, тоже прошли суровую жизненную школу? Красоты ваших философских изгибов изысканы и непререкаемы. Отношусь к вам, как к человеку, облагороженного образованием. Я, конечно, не мог получить такого блестящего и превосходного образования, какое, так сказать, видно во всяком вашем движении, хоть бы я, человек прикосновенный моим умом к образованию Европы… Я, может, больше тебя в жизни разбираюсь… И не "может", а точно… Ватикан – не редакция третьесортной марксистской газетенки. Этот мальчик, как и всякий другой мальчик, понимает нисколько не меньше тебя.
Листок содержал избранный стих из Ветхого или Нового Завета, и нашей задачей было отыскать этот стих и рассказать классу или учителю, устно или письменно, о чем там речь и в чем мораль. Я обожал это упражнение и так в нем преуспел, что нередко оказывался лучшим «знатоком Писания». Для меня это стало введением в критический анализ. Я читал все главы, которые предшествовали заданному стиху, и все главы, следовавшие за ним, чтобы правильно понять его «смысл». Я и сейчас могу это сделать, к великому неудовольствию некоторых моих противников, и до сих пор испытываю уважение к тем, чей стиль пренебрежительно называют «всего лишь» талмудическим, кораническим или «фундаменталистским». Такие упражнения полезны для интеллекта и литературных навыков.
В целом, отсутствие убедительной аргументации у наших критиков, по-видимому, проистекает оттого, что их позиция основывается не на рациональном рассуждении, а на внутреннем убеждении. Поэтому их представления легко опровергнуть, но трудно преодолеть.
Легкомыслие – от эстетизма у него, эстетический безумец. Я думаю – это просто от незнания жизни.
У христиан обычай такой есть, чтобы в ожидании предбудущей жизни – к вопросу о смысловых горизонтах загробного воздаяния – самоубийц при больших дорогах хоронить, а не на кладбище. А в Литве, говорят, столбы на дорогах, увенчанные позднее крестами, изображали первоначально древо жизни. Да, да, смерть грешнику люта… "Не оскверняйте же вашего сердца, говорю я вам, ибо Вечное Существо постоянно в нём обитает". Помни о смерти, но забывай мертвецов.
– Я, матушка, это прекрасно знаю. Уж если ты меня начнешь учить, то мне только повеситься останется. Почему набожные люди так нетерпимы? Самый лёгкий характер у циников, самый невыносимый – у идеалистов. Не наталкивает ли это вас на размышления, что истинная мораль насмехается над моралью? А цинизм – смех, вырвавшийся за рамки культуры?
Философия, как правило, мыслит инаково, бросает вызов господствующим системам мысли. История мысли – это история ее борьбы с собственным застыванием и обезмысливанием в формах различных идеологий и мифологий, теологических и метафизических догм.
Вот что пишет Юнг о Христе, сопоставляя его божественную сущность с архетипным предначертанием: «Наряду с человеколюбием в характере Христа заметна некоторая гневливость и, как это часто бывает у натур эмоциональных, дефицит саморефлексии. Данные о том, что Христос когда-либо дивился самому себе, полностью отсутствуют. Очевидно, ему не приходилось вступать в конфронтацию с собой.
Например, господин Дюмон, средний буржуа, раз в месяц отправляется в театр. Это мероприятие для него все равно что сон наяву, мечта, компенсирующая неполноценность его существования. Господин Дюмон, женатый на уже немолодой особе, прекрасно знает, что никогда не окажется на необитаемом острове в обществе очаровательной и наивной девицы. Это приключение ему и предлагает театр. «Красивая жизнь» на экране нужна рядовому человеку, чтобы отвлечься от тревожной действительности, горестей и потрясений. Захватывающие приключения, сюжеты справедливого воздаяния, отмщения и расправы переключают психическую энергию с реальных переживаний, накопившегося раздражения, боли, досады на воображаемые.
Откуда же возникает у людей готовность поклоняться избраннику, удовлетворять с помощью продукции невысокого уровня свои запросы? Из действия некоторых объективных закономерностей психики. Дело в том, что психический мир человека обладает способностью менять свое состояние. Если бы психика человека не располагала таким адаптационным механизмом, она просто не выдержала бы огромной нагрузки. Однако, когда психологическое напряжение достигает пика, психика может переключать свою энергию в иное русло. Так проявляет свое действие механизм сублимации, позволяющий справиться, например, с кризисной ситуацией, переключить психику на иной «канал».