Это собиралось стать старым мрачным концом. Совсем не таким, каким он себе это представлял. Домор всегда знал наверняка, что он умрет в полку. Он подписался на это. Он доходил до этого достаточно часто, включая случай, который украл у него глаза и оставил ему глючащую оптическую аугметику, из-за которой он получил свое прозвище.
Но он всегда представлял себе славный конец. На поле боя, героический бой рядом с Гаунтом. Благородная смерть. Может быть, потом были бы венки, и звуки горнов или салют.
Но те дни прошли. Жизнь менялась. Гаунт, теперь, был высоким и могущественным. Он никогда снова не встанет рядом в строй со своими парнями. Славные дни и благородные концы Первого и нафес Единственного были воспоминаниями. Реальность и будущее были намного более холодными местами. Ему пришлось перепредставлять свою собственную судьбу.
Но даже он никогда не мог представить это. Не это. Вонючий, незамеченный конец в запечатанном фесовом подземелье, которое перемещается вокруг него, как живая тварь, как ведовской лабиринт из старых мифов. И монстра из ночных кошмаров, прямо из тех самых детских сказок, идущего за ним, фыркающего у него по пятам и дегустирующего его следы.
— Итак, свеча зажжена, и есть свет, — сказал Цвейл. — Но свеча тоже отбрасывает тень, так ведь? Так ведь?
— Да, отец.
— Тень есть, потому что есть свет, — сказал Цвейл.
Домор бросил взгляд на старика. — Разве? — спросил он. — Или тень все еще там, когда свет гаснет, и мы не можем увидеть ее, потому что становится темно?
Цвейл нахмурился. — Ебать-колотить, парень, — воскликнул он. — В этом некая глубокая философия.
— Простите.
— Нет, я просто пришел к мысли, что в моих размышлениях...
— Нет смысла.
Цвейл сделал паузу, почесал голову, а затем вытащил полу своей робы из воды и выжал. Он продолжал это делать. Домор не был уверен, зачем. Как только он бы выжал ее, Цвейл мог бы просто уронить ее обратно в воду и продолжить идти.
— Ладно, — сказал Цвейл. — Вот, что я думаю. Тьма следует за светом, понимаешь? Как будто... как будто она может чуять это.
— Угу.
— С другой стороны, свет и тьма, каждому нужно, чтобы другая сторона выжила. Чтобы существовать.
— Точно.
— Они не могут существовать друг без друга. Они не могут быть разделены.
— Я часто думал об этом, — сказал Домор, на самом деле не слушая.
— Значит, мы в дерьме, — сказал старик, — мы в этом ужасном, ужасно дерьмовом дерьме по яйца, потому что она здесь.
— Кто?
— Ты, что, не слушал? Она. Святая. Моя возлюбленная Беати.
— Ой. — Домор сделал паузу. — Я подумал, что вы имели в виду Йонси.
— Йонси? — спросил старик, озадаченный. — Зачем мне иметь в виду Йонси?
Домор пожал плечами.
— И, Шогги? Почему ты подумал, что я имел в виду ее?
Домор покачал головой. — Йонси странная, — сказал он. — Странности окружают ее. Разве вы никогда не замечали это? И эта вещь, которую мы продолжаем слышать, это звучит так, как, что бы это ни было, пришло за ней в Низком Острие. Я слышал это, отец. Это звучит точно так же.
— Я не знаю, Шогги, — сказал Цвейл. — Ужасно думать так о маленькой девочке.
— Она не маленькая девочка, — сказал Домор. — Она... слушайте, я люблю Колеа. Он мой брат. Далин хороший парень. Твердый и храбрый. И Тона, ну, она прошла через ад, чтобы вырастить их. Но Йонси... я не единственный, кто так думает. Элоди, она напугана ее. Даже Гол.
Цвейл обдумал это мгновение, затем начал громко смеяться.
— Шшшш! — произнес Домор, встревоженный.
— Ты думаешь, что за нами идет Йонси? — рассмеялся Цвейл.
— Нет, не думаю.
— Йонси. Хррр! Йонси? Я слышал кое-какие точки зрения в свое время...
— Ладно, вы только что сказали, что это была Святая.
— Нет, не говорил! — резко сказал Цвейл. — Я сказал, что здесь тьма, потому что она здесь. Она – свет, Домор. Свет Трона. Просто настолько притягательный. И тьма тянется к этому. Тень варпа, понимаешь? Она – свеча...
— Я понял.
— ...а варп, понимаешь, это...
— Я уловил. Архивраг, Губительные Силы, они здесь сегодня ночью, потому что она здесь.
— Во дворце, — кивнул Цвейл. — Я могу ощущать ее присутствие, взывающее ко мне.
— Значит, мы не цели? — спросил Домор. — Мы просто на пути?
— Полагаю, что так. Тьма пришла за ней. Она сильная, и она справиться с этим, но я надеюсь, что рядом с ней верные солдаты.
— Может быть, ее еще тут нет, — сказал Домор, шлепая дальше. — Не было никакого уведомления. Никакого церемониального приветствия...