Последовало усталое ликование и несколько тихих аплодисментов от персонала военной комнаты.
— Соблюдайте правила поведения! По своим станциям! — прокричал Вон Войтц. — Отчеты из города мне через две минуты! Я хочу действующие показания о безопасности в Элтате, и тактические оценки через пять. Вокс?
— Системы включены, но ограничены, мой лорд.
— Свяжитесь со всеми штабами рот и дивизий в Элтате так быстро, как возможно, — потребовал Вон Войтц. — Так же, мне нужен Заракппан, в порядке срочности, и соедините меня с флотом!
Координаторы станций вокса поспешили выполнять.
— Обзор Элтата на первый стратегиум, пожалуйста! — приказал Вон Войтц.
— Сейчас собираем данные, сэр.
— Статус щита?
— У нас есть энергия для военной комнаты и защитных батарей, мой лорд, — ответил адепт. — Энергообеспечение остального дворца будет восстановлено через двадцать минут, если больше не будет помех. Предположительное включение пустотных щитов через сорок семь минут.
— Сделайте через тридцать, — резко бросил Вон Войтц. Он хрустнул костяшками. Теперь они снова были в игре.
— Распространите официальный приказ об эвакуации, — сказал он. — Со всех постов. — Отключение питания заблокировало цифровую передачу приказа. До сих пор, он мог только заставить его распространяться устно и на бумаге. — Я хочу доклад о прогрессе через три минуты.
Он сделал паузу, и почесал щеку, думая.
— Требую, чтобы вы подтвердили это, — сказала Маршал Тзара. — Вы хотите, чтобы эвакуация продолжалась?
— Да, — сказал Вон Войтц.
— Значит, вы все еще полагаете, что ситуация в подвале...
— Энергия отключилась по какой-то причине, Маршал, — ответил он. — Это не была случайная чертова ошибка.
— Мы ничего не знаем, — спокойно сказала она.
— Точно, — ответил он. — За исключением того, что знаем, потому что Гаунт сказал нам, что происходило дерьмо.
Он бросил взгляд на Казадера, а затем снова посмотрел на Кейзонского Маршала.
— Маршал Тзара?
— Мой лорд генерал?
— Я передаю вам контроль над театром военных действий прямо сейчас. У вас есть мои приказы и мои цели. Следуйте им.
— Со свободой действий? — спросила Тзара.
— С самоотдачей проклятой Троном ищейки, — ответил он. Затем он кивнул. — У вас есть свобода действий, конечно же, Тзара, — сказал он, — но используйте ее скупо. Мы друг друга поняли?
— Совершенно, лорд генерал.
Он официально выпрямился, и сотворил символ аквилы.
— В настоящий момент я передаю вам командование театром военных действий, — сказал он. — Пусть это будет зарегистрировано.
Она отдала честь.
— Я соглашаюсь и принимаю эту обязанность, — ответила она. — Пусть это будет зарегистрировано.
Вон Войтц повернулся к Казадеру.
— Приведите своих штурмовиков, полковник, — сказал он. — Вы идете со мной. И найдите мне чертову пушку.
— Это свет? — спросил Харк.
Помещение для офицеров, в которое их отвели, освещалось маленькими лампами и свечами, и его большие окна выходили на Шестиугольный Двор и главную крепость.
Инквизитор Лакшима стояла у окна, пристально смотря наружу. Она была высоким, худым фантомом в сумеречном свете.
— Полагаю, что так, — ответила она. — Выглядит так, как будто они восстановили подачу энергии в главную крепость.
— Значит, это уже что-то, — ответил он. — Такое ощущение, что мы сидели здесь со спущенными штанами.
— И как часто вы это делаете, Комиссар Харк? — спросила она.
— Я солдат, мэм, — ответил он. — Мы готовы ко всему.
Харк лежал на койке. Кейзонский санитар только что закончил смазывать и зашивать резаные раны на его горле и лице, и теперь повернулся к обрубку его аугметики, и изолировал разорванные провода плавильной палочкой.
Лакшима отказалась от какого-либо ухода. Ее мантия была порвана, и полированная, богато украшенная аугметика ее лица и тела была поцарапана и потерта. Когда санитары подошли к ней, она сказала им, что у нее нигде не болит и что они должны уделить внимание тем, кто ранен.
Харк раздумывал, были ли у нее какие-нибудь значимые органические части, что-нибудь, что может чувствовать боль. Чувствовать что-нибудь.
Она мерила шагами пол перед окнами. Цифровое оружие, встроенное в золотой манжет ее левого запястья, было уничтожено в тяжелом испытании. Они продолжала подстраивать все еще функционирующее, встроенное в манжет ее правого запястья, похожий на искусно сделанный золотой браслет.