Коррод сделал паузу, вытирая неоновую слезу с щеки большим пальцем.
— И все мы, — сказал он, — все шестьдесят четыре, в беспрецедентной гармонии, пришли, чтобы выполнить это задание.
— Простите! — произнес Ян Жерик. — Простите! — Он попятился к дальней стене лифтовой кабины в ужасе, и прижался к клетке.
— Извинение принято, — сказал Коррод. Он потянулся к рычагу. — Мы можем продолжить?
Гаунт отвел Колеа в свое жилище, бросил один предупреждающий взгляд на Санкто и Сционов, пока они занимали свои позиции снаружи, и закрыл дверь.
— Сядь, — сказал он.
Колеа тяжело вздохнул, и сел на один из стульев.
— Говори, — сказал Гаунт. Он подошел к шкафчику и налил два маленьких стаканчика амасека.
Колеа выглядел так, как будто ему больно. Он не мог смотреть в глаза.
— Я не знаю, с чего начать, сэр, — сказал он.
— Попытайся, — сказал Гаунт. Он вручил один из стаканчиков Колеа, которые осторожно взял его, но не отпил. Гаунт подтащил другой стул и сел напротив Колеа.
— Гол?
Колеа вздохнул.
— Что у нее на тебя есть? — спросил Гаунт.
— Я не знаю. Фальшь, ложь.
— Она это придумала?
— Нет. Я имею в виду... есть вещи, которые я... я даже не знаю, правдивы ли они. Вещи, которые пугали меня.
Впервые он посмотрел Гаунту в глаза.
— Вещи, о которых я должен был вам давным-давно рассказать, — сказал он.
— Насчет Айгора? Высадка для пополнения припасов?
— По большей части. Да.
— Время пришло, майор, — сказал Гаунт.
Колеа посмотрел вниз на свою выпивку. Он сделал паузу, а затем опрокинул ее одним глотком.
— Там было кое-что, — сказал он.
— Ты мне рассказывал об этом. Это было в твоем докладе.
— Голос, который требовал орлиные камни.
Гаунт кивнул.
— Требовал, чтобы их доставили на Урдеш.
— Все это я знаю, Гол.
— Это говорило, что оно было голосом... его. Сека. Оно говорило, что у него есть власть надо мной.
— Чтобы доставить камни?
Колеа сгорбился. — Мы доставили их, в любом случае, — сказал он. — На Урдеш, я имею в виду. Это то, что мы делали. Не то, чтобы мне пришлось их украсть, или нарушить приказы, или выполнить его приказание...
— И это все было в твоем докладе, Гол. Так что есть у Лакшимы? Чего ты мне не говоришь?
— Оно сказало, что я был помечен, — сказал Колеа тихим голосом. — Оно знало мое имя, и сказало, что я был... восприимчивым. Что травма, которая была у меня... раны, которые были вылечена на Херодоре, что они сделали меня уязвимым.
— Для Сека?
— Для Варпа. Трон, помоги мне. Голос сказал мне, что я был... я был проводником для демонов.
Он поднял взгляд на Гаунта.
— Как человек может сказать такое? Это проклянет его. Это приведет его на виселицу или кол.
— Возможно, лучше сказать это, чем скрывать, Гол. Теперь уже поздно выяснять.
— Я знаю! — резко бросил Колеа. Он опустил голову. — Я знаю. Но я говорил себе... я говорил себе, что все это было ложью. Сэр, мы оба знаем, как Губительные Силы играют нами. Играют с нашими разумами. Шепча и оскверняя. Я думал, что это было этим. Варп пытался... играть со мной.
— Значит, твой доклад был неполным, потому что ты защищал себя? — спросил Гаунт.
— Нет, — сказал Колеа, легчайшим шепотом.
— Тогда, что?
— Голос сказал мне, что если я не подчинюсь, он убьет моих детей.
— Твоих детей?
— Далина и Йонси. Он сказал мне, что они умрут, если...
Гаунт кивнул. — Они в безопасности, ты знаешь? — сказал он. — Оба. Они безопасно добрались сюда. Оно лгало тебе.
— Так я и думал.
— Что еще? Гол?
Колеа снова вздохнул.
— Похоже, я не знаю, чему доверять. Я думал, что это была моя голова, старая травма... так много вещей, которые не имеют смысла. Просто запер это все. Держал это в себе.
Внезапно, Колеа поднялся на ноги. Он вертел в руках пустой стакан, как будто раздумывая, куда его поставить.
— Я думал, что если я расскажу вам, вы казните меня, — сказал он. — Это, или Черные Корабли. И детей тоже, следовательно. Отмеченные тьмой. Фес, что? Черные Корабли и для них тоже?
— Значит, ты сказал сам себе, что это все было ложью? — спросил Гаунт.
— Да, — ответил Колеа. — Но я дал себе обещание. Поклялся, что я буду держат детей в безопасности. Защищать их. Что если эта тьма, эта плохая тень, была реальной, я помешаю ей и убью ее. Это то, что мы делаем. Мы – солдаты Трона.
Он посмотрел на Гаунта.
— Так ведь? — спросил он.
— Так, — сказал Гаунт.
— Но все становилось слишком... слишком сложным, — сказал Колеа. — Выходило из-под контроля. Слишком. Как только Лакшима вонзила свои когти в меня, я понял, что это просто вопрос времени. Что все выйдет наружу.