Гаунт повел свой маленький почетный караул в приемный зал. Это была одна из великолепнейших комнат дворца, с выложенным плиткой полом, с позолоченными колоннами и карнизами. Мистические звери древней Киберзойской Эры стояли на задних лапах на огромных потолочных фресках, окружающие сияющее изображение Бога-Императора, на которого они, казалось, смотрят со смесью аппетита и страха. Бог-Император смотрел вниз, с поднятым мечом, одна защищенная броней нога покоилась на голове побежденного василиска.
Ряды полковых и бригадных знамен были принесены в зал и установлены вдоль его длины специально для этого момента. Многие все еще были сырыми, и с них капала вода. В дальнем конце, огромный гидравлический люк был открыт, позволяя смотреть на экстерьер посадочной платформы. Гаунт мог чувствовать ветер, дующий по залу, и видеть вуаль сильного дождя снаружи.
Он шел дальше. В шаге позади него были Колеа, Грае, Инквизитор Лакшима и отряд Темпестус.
В дальнем конце, прямо рядом с люком, ждал Лорд Генерал Бартол Вон Войтц. На полу рядом с люком был мокрый полукруг там, где ветер задувал дождь внутрь. Вон Войтц надел свою лучшую форму, грудь украшали медали. Сопровождали его дюжина других старших офицеров и адептов, и фаланга Урдешских тяжелых штурмовиков. Гаунт узнал их лидера, Казадера из 17-го.
Штурмовики стояли по обе стороны от люка, строго по стойке смирно с оружием.
Они были такими же неподвижными, как гранит. Казадер стоял в точно такой же позе, но Гаунт мог сказать, что Казадер смотрит, как он приближается, уголком глаза. Казадер был одним из внутреннего круга Вон Войтца. С ним были трения.
Вон Войтц повернулся, когда Гаунт подошел, и группа офицеров повернулась вместе с ним. Все резко, в унисон, отдали честь. Салют Вон Войтца был на наносекунду медленнее, чем у остальных. Это не было потому, что Бартол был стариком, подумал Гаунт. Он не был медленным. Эта крошечная задержка была микро-агрессией. Способом показать его чувство обиды без того, чтобы быть прямо непокорным.
Гаунт отдал честь.
— Вольно, — сказал он. — Император защищает.
Вон Войтц подошел ближе, делая уважительный поклон с улыбкой на лице. Все, ради шоу.
— Мой лорд, — сказал он, как старый друг.
Он протянул руку, и Гаунт пожал ее. Как будто мы приятели, подумал он. Никакой обиды, никакой горечи. Он хотел оставаться значимым внутри командной структуры, и если это означало сделать дружеское шоу для человека, который заблокировал его планы, человека, которого он когда-то регулярно посылал делать смертельную работу...
Гаунт улыбнулся. Неформальное рукопожатие не было в его пользу. Это не был жест примирения. Это было для смотрящих офицеров. Посмотрите на меня. Я – Вон Войтц, старый боевой пес. Я настолько крепко связан с Лордом Исполнителем, что могу обойти протокол и пожать ему руку.
— Транспорт прибыл? — спросил Гаунт.
— Он приземлился несколько минут назад, — сказал Вон Войтц, — но из него пока еще никто не вышел. — Гаунт отметил, как Вон Войтц избегает почтительное «сэр» или «мой лорд», хотя не может заставить себя рискнуть произнести «Ибрам».
— Ожидают разрешение службы безопасности из военной комнаты, — сказал Гаунт.
Вон Войтц кивнул. — Я уверен, — сказал он.
— Значит у нас есть минутка, Бартол, — сказал Гаунт, отводя его в сторону. Вон Войтц резво пошел с ним, но выражение его лица было напряженным.
— Есть разногласия между нами, Бартол, — тихо сказал Гаунт.
— Вовсе нет, вовсе нет...
— Нам нужно работать вместе, Бартол, — твердо сказал Гаунт. — Сейчас шаткое время. Высшему командованию нужно быть единомыслящим и с одной целью. Так что не отвергай это. Между нами разногласия.
— Ну...
— И всегда были.
Вон Войтц выглядел, как шокированным, так и уязвленным. — Сэр...
— После Яго, и там был урок. Я выучил его тяжелым способом. Долг и служба выше дружбы. Моим долгом тогда было подчиняться твоим приказам, и что было, то было. Я вижу большую картину, которую ты всегда постегивал меня принимать во внимание. Теперь у тебя долг передо мной. Наши роли поменялись местами. Это некомфортно для тебя, но, по крайней мере, я не посылаю тебя в зону поражения.
Вон Войтц прочистил глотку и слегка расслабился.
— Я ценю это, — ответил он.
— Ты был на пути к бесчестию, Бартол. Макарот хотел твою голову на палке.
— Я просто ставил безопасность крестового похода на первое место...
— Я знаю. Я это знаю. Вот почему я уговорил Старика, и нашел тебе место в штабе, которое позволит тебе сохранить твое звание и привилегии. Не прямое командование, я знаю, но это со временем может прийти.