— Что, во имя Трона, это было? — спросила Аурбен.
— Это звучало, как... хирургическая пила, — сказала Керт.
— Пила для костей, — сказал Даур. — Так говорила Элоди. Что бы не напало в Низком Острие, это звучало, как пила для костей.
Гаунт сделал шаг в сторону дверей подвала и вытащил свой силовой меч. Клинок ожил с яростным гулом.
— Нет, мой лорд! — крикнула Лакшима.
— Моя дочь там, внизу, — сказал Гаунт. — Моя дочь и мой полк.
— И моя фесова жена! — прорычал Даур на инквизитора. — Отойдите, черт вас дери!
— Пожалуйста, мой лорд, — запротестовала Лакшима.
— Сделай это, — тихо сказала Беати. — Там внизу смерть. Дитя плачет. Все дети. Каждая душа.
— На позиции! — прогремел Санкто. Сционы подняли свои хеллганы и встали веером по бокам от Гаунта. Аурбен и Сариадзи подняли свои штурмовые пушки. Даур вытащил свой пистолет.
Гаунт размахнулся силовым мечом Иеронимо Сондара на двери, держа его обеими руками. Дерево раскололось и отлетело прочь, горя. Цветок мерцающей, болезненной энергии окружил клинок, когда он прошел сквозь двери, как будто клинок прошел не только сквозь древнее дерево, но сквозь пленку какой-то подпространственной мембраны. Последовала вспышка, и Гаунт отступил на несколько шагов.
На этот раз повреждение было нанесено. Центральные панели древних, тяжелых дверей почернели и раскрошились. Загадочная энергия шипела и выплескивала пенистые остатки из разрушающегося дерева.
Санкто и Даур пошли вперед, отрывая разрушенное дерево, оттаскивая секции поврежденных дверей прочь.
— Будьте осторожны! — предупредила Лакшима.
— Ты в порядке? — спросила Керт Гаунта. Он ослабил хватку на силовом мече.
— Он почти перегрузился, — ответил он. — Он никогда раньше так не брыкался в моих руках.
Стендаль, один из Сционов, пошел вперед, чтобы помочь Санкто и Дауру. Остальные двое подняли свое оружие к щекам, и наблюдали за центральной секцией двери.
Даур, Стендаль и Санкто разбирали двери на части. Обе двери рассыпались в их руках, распадаясь на горячую пыль и золу, которые люди отбрасывали в стороны.
— Что-то неправильно... — начал говорить Белтайн.
— Ох, Император защити нас! — воскликнула Керт, закрывая руками рот.
За сгоревшими и разбитыми дверями не было дверного проема. Только цельная, побеленная каменная стена, великолепно нетронутая, как будто никакого прохода никогда не существовало.
К тому времени, как грузовики вкатились на рокритовую площадку Элтатского Механоядра 14, видимость упала до тридцати метров.
Майор Паша пристально посмотрела из кабины, затем посмотрела вниз, чтобы свериться с помятой схемой в пластековой оболочке.
— Мрачное место, — пробормотал Конжик за рулем.
Паша кивнула и протянула руку. Адъютант без промедления передал ей ручной вокс. Паша поднесла его ко рту и включила большим пальцем.
— Командир Роты R, — сказала она, — давай посмотрим, кто дома, и проясним нашу цель. Элам? Пожалуйста, окажи мне честь.
Она убрала большой палец с кнопки.
— Понял, командир, — сказал Элам по связи.
Она снова нажала кнопку.
— Передай мое уважение, — сказала она. — Все остальные, ждите. Это все пройдет по согласованной схеме. Колосим? Держи арьергард на подъездной дороге. Никому не дергаться, пока я не скажу дергаться.
Передатчик вокса Конжика на сидении между ними пропищал несколькими короткими сигналами вокса, когда каждый командир рот в конвое позади нее дал подтверждение.
У Паши с собой была вся мощь Танитского Первого, упакованная в тентованном транспортнике-10 позади нее. Только первые три грузовика въехали на площадку: ее, Элама, и второго состава из Роты R. Они остановились бок о бок, с включенными фарами. Дождь танцевал, как цифровая статика в лучах.
Остальная часть конвоя была на длинном склоне подъездной дороги с прикрытыми фарами. Они располагались двойной колонной, занимая обе линии дороги. В конце колонны, Колосим развернул четыре роты, чтобы держать дорогу и сформировать арьергард. Они установили обслуживаемые расчетами орудия в водосточных канавах. Баннард, адъютант Колосима, прошел немного назад по дороге и разбросал осветительные огни, которые шипели под дождем. Мерцающий зеленый свет осветительных огней освещал мало чего, кроме пустой дороги позади них, и мертвые руины по обе стороны.
Подъездная дорога была огорожена проволочными ограждениями. Макфласс с сомнением смотрел на ограждения. За ними были только голые пустоши. Было непроглядно темно. Он мог чувствовать запах мокрой растительности и залитой дождем земли.