Пронзительный визг пилы для костей.
Светосферы над головой разбились вдребезги со звуком выстрелов из автогана.
Онабель закашлялась, и кровавая слизь хлынула с ее губ. Она упала, дергаясь.
Даур осел на колени.
— Святой, фесов, Трон, — прошептал Белтайн.
Лакшима встала на колени рядом со своим раненым ученым. Керт подбежала к Дауру, и попыталась поднять его. Он отказывался двигаться, поэтому она, вместо этого, присела рядом с ним и обхватила руками.
— Принесите заряды, — сказал Гаунт. — Виктор? Принеси заряды, сейчас же. Взрывную команду. Мы снесем эту стену.
— Мой лорд, мы не можем позволить этому выбраться, — сказала Лакшима. — Ни при каких обстоятельствах. Это ваш полк, я понимаю. Я понимаю ваше отчаяние. Но мы не можем позволить этой твари выбраться из подвала.
Гаунт посмотрел на нее.
— Я думаю, что если это захочет выйти, то выйдет, — ответил он. — Я думаю, что оно может пройти сквозь эту стену, или любую стену, так же легко, как оно смогло запечатать дверь. Я думаю, что убить это нафес – единственный вариант. Таким образом, инквизитор, заткнитесь нафес.
— Я принесу заряды, — сказал Харк.
Аурбен положила руку на руку Гаунта. Он посмотрел на нее. Она кивнула в конец группы позади них.
Беати сидела на полу рядом с уничтоженным передатчиком Вокса Белтайна все время. Она не произнесла ни слова. Она не произвела ни звука. Она просто сидела, как будто хроническая усталость, в конце концов, полностью ее поглотила.
Она поднялась на ноги.
— Если мы оставим это там, оно будет продолжать питаться и становиться сильнее, — сказала она пустым голосом. — Я пыталась сфокусироваться. Пыталась... пыталась узнать.
— Узнать? — спросил Гаунт.
— Узнать, что я должна делать.
— Вы должны уйти, — сказал Грае. — Вы и магистр войны. Весь жизненноважный персонал. Оно здесь, чтобы убить, чтобы уничтожить командную структуру...
— Да, — кивнула Беати. — Это оружие Херитора. Старое. Редкое. Асфодель создал его. Его самая лучшая и наиболее кошмарная работа. Машина скорби, не похожая ни на одну другую. Она росла все это время, училась, взрослела.
— Откуда, фес вас, вы все это знаете? — резко бросила Керт.
— Он мне сказал, — сказала Беати. — Потому что я спросила, и я ждала, и он ответил.
— Кто? — спросила Керт.
Беати посмотрела на нее с печальной улыбкой, как будто ответ был недвусмысленным.
— Унесите своего бедного ученого, — сказала она Лакшиме. — Капитан Даур? Мне нужно, чтобы вы тоже ушли. Отступить. Поднять оружие.
Лакшима и Грае унесли Онабель. Даур встал, и позволил Керт отвести себя в сторону. Остальные подняли оружие со стуком заряжающихся зарядов, убирающихся предохранителей и вставляющихся обойм.
Беати приблизилась к стене.
— Погодите, — сказал Гаунт. — Вы слишком ценны.
— Никто не слишком ценен, Ибрам, — ответила она, — и ни одна жизнь не одноразовый предмет.
Она протянула руку и прикоснулась к точке, по которой стучала Онабель. Не было никаких церемоний, никаких фанфар, никакого предупреждения. Каменная кладка раскрошилась. Она рухнула под ее кончиками пальцев. Блоки упали наружу и поскакали по полу. Некоторые рассыпались в пыль. Пролом расширился, расходясь от ее прикосновения. Секция побеленной стены, в три метра в ширину, изогнулась, сложилась и упала в темноту с грохотом, подобным лавине.
Пыль кружилась вокруг них, сверкая в красных прицельных лучах направленного оружия Сционов.
Появилась зазубренная дыра, похожая на вход в пещеру. За ней, воздух был мягкой чернотой с оттенком красного. Они могли чуять дым, зловоние сточных вод. Кровь.
Беати вытащила свой меч. Она выглядела истощенной и слабой, как будто рухнувшая стена высосала ее уменьшившиеся силы еще больше, но ее голос был сильным.
— Мы убьем это, — сказала она. — Мы убьем это до того, как оно наестся и станет достаточно сильным, чтобы убить нас.
Ординат Ян Жерик снова проверил свои часы. Чуть больше часа до середины ночи. Согласно расписанию, силы Коррода должны быть сейчас в точках выхода. К рассвету, Урдеш может стать другим миром, местом новых шансов и возможностей. В самом деле, облик Миров Саббат, как целого, должен был начать меняться.
Он резко захлопнул украшенную гравировкой серебряную крышку часов и положил их назад в карман своего жилета. Час до середины ночи. Было тихо. Залы Дома Гентези были почти тихи, и только ночной персонал был на своих местах. Снаружи, дождь утих, и восточный ветер дул над Великим Заливом, гоня огромные группы темных облаков вдоль юго-западных границ города, черных на фоне грифельно-черного неба. Кромешная тьма. Так, как он понимал, называли это солдаты.