– Я вернусь к вашему первому вопросу про армию. Наша армия – вооружённый народ в прямом смысле слова. У нас каждая семья имеет столько стволов сколько в ней человек старше двенадцати лет. Каждый житель республики старше 16 лет, может обучиться военному делу, ни пол, ни имущественное состояние, ни вероисповедания и национальность не могут быть препятствием для этого. Только после прохождения службы житель становится полноправным гражданином, но и после этого он или она обязаны раз в год проходить военные сборы по месту жительства. Особенно долго у нас этому единственному правилу сопротивлялись кержацкие скиты, но постепенно удалось убедить старцев, что это для их же блага. С тубаларами, кумандинцами и другими тюркскими народами тоже не просто. Воины они хорошие, но русский язык понимают с пятого на десятое. Пришлось в армии делать отдельные смешанные роты, куда собирали всех не говорящих по-русски. Так они быстро учатся русскому. Коверкают, конечно, страшно, но команды понимали сносно. После годичной службы уже могут работать и чиновниками, и фельдшерами, и даже учителями.
Против мелких конфликтов такая система себя полностью оправдала. Все провокации красных, особенно в первый год независимости, получали немедленный и жёсткий отлуп. Советы поняли, что без тотально войны нас не сковырнуть. Теперь они ждут, когда закончится междоусобная война в Китае, чтобы в союзе с любым с победителем расплющить нас. Кстати, мы провели год назад в Гонконге набор офицеров, пообещав хорошую плату. Только ваших соотечественников целый батальон набрали. Хорошо парни. Отлично наших партизан натаскивают. Ещё б им знание русского, а то только маты осваивают.
– Не думали немцев в качестве наёмников привлечь? – спросил Окерлунд. – У них сейчас голод в стране, рады будут любой оплате.
– Думали, конечно, но до Германии далеко, а в Циньдао и Тяньцзине[181] немцев не осталось. Японцы всех выселили. Русских из Маньчжурии и Монголии мы брать опасаемся, – монархисты, государственники кого не возьми. Мы тут с Унгерном на этой почве разругались. Его потом красные поймали и расстреляли. А пошёл бы к нам, так глядишь и жив был бы. В 1922 году мы мятеж Шишкина с подавили, повторения не хотелось бы.
Кабинет затянуло облаками табачного дыма. Мужчины с удовольствием смаковали неплохие сигары, прихлёбывая из пузатых хрустальных стаканов что-то среднее между джином и виски. Напиток назывался ласково «Белочка», но в голову ударял не хуже бурбона «Джим Бим».
Завершилась беседа на «высшем уровне» звонком Новосёлова заместителю по культуре Чоросу-Гуркину с просьбой принять английских гостей и помочь им в поисках пропавшей кузины. Гуркин, не любивший публичные выступления, изо всех сил пытался уклониться от такой почётной миссии, но под напором старшего товарища сдался.
– Если сейчас пообедаете и сразу выедете, то часов через пять будете в Онгудае. Там в центре увидите двухэтажный круглый дом. Крыша у него на конус и шкурами обтянут. Там вас наш Чорос и встретит. Я думаю, что с его помощью вы быстро найдёте вашу кузину.
…
(Белогория. Онгудай)
Культурным и образовательным центром Белогории стало старинное Алтайское поселение Онгудай, расположенное в межгорной Урсульской степи, на берегах Урсула, левого притока Катуни. Лесистые отроги Теректинского хребта и лысые – Семинского придают живописность долине. Зубчатые гребни отрогов глинистого сланца словно пасть древнего сказочного дракона дополняют мистическую картину. С давних времен здесь останавливались на зимовье сеоки племени теленгитов. Самый центр Горного Алтая, сердце страны…
Чуйский тракт содержался в образцовом порядке благодаря республиканской дорожной службе, бравшей за проезд и провоз груза 20 копеек за пуд груза за десять верст пути для гужевого транспорта и вдвое больше для автомобиля. Нашей компании пришлось выложить 160 рублей, но дорожное строительство – дорогое удовольствие. Правда и окупается сразу во множестве отраслей.
Тишина горной дороги нарушается только шорохом шин по укатанному гравию полотна. Солнце жарит немилосердно. В кабине «Остина» очень душно и одуряюще воняет бензином. Уже через час всем участникам путешествия страстно захотелось остановиться и освежить тела в призывно бурлящей речке Семе. После омовения в купальнях Каракорумска Ларисе уже всё равно, видят ли её мужчины или нет. Она первой освободилась от лёгкого платья и просторных штанишек и, повизгивая на камнях, сбежала к воде. Мужчины вскоре присоединились к ней. Купание в ледяной воде быстро прогнало полуденную жару. Только долго в ней не просидишь. Мгновение и мышцы начинает сводить ледяная хватка. Выручают природные промоины в гранитных валунах наполненных прогретой на солнце водой.
181
китайские города под управлением Германии. После 1917 захвачены Японией. В 1922 переданы Китаю