— Аматерасу привела вас сюда в этот момент. — с яростной верой в глазах сказал гвардеец-лейтенант, и представился — Накамура Иошинори. Я обязан сопровождать своего повелителя до места лечения.
— Мы летим в Советский Союз, только там есть аппаратура и условия для лечения. Поймите, мы летели спасать девушку...
— Это карма. Я лечу с вами.
Из Аистов вся группа перегрузилась в Бумеранг и полетела в Мохово, где их уже ждали.
Масахито пришел в себя от яркого света, пронизывающего всё его тело,обжигающего в грудине и в боку. Открыв глаза он увидел, прекрасное женское лицо с сияющими глазами и светящиеся руки — как раз они чем-то похожим на пинцет, вынимали из его тела пули: одну, вторую, третью. Пули тяжело звякали падая в эмалированный тазик. Тогда Масахито раз и навсегда понял, кого он полюбил с первого взгляда и на всю жизнь — эту женщину. Он ещё не знал её имени, он уже знал, что его чувство абсолютно безнадёжно.
Карма.
Женщина заглянула в глаза мальчику и что-то сказала по-русски. Тотчас мужчина с глазами фанатика промокнул пот со лба и щек ребенка.
Женщина снова улыбнулась и ласково сказала по-русски ещё одну фразу, уже обращаясь к Масахито, и он понял все слова незнакомого прежде языка:
— Ты вовремя попал в руки девочек, ещё пару часов, и ты будешь как новенький.
А потом был период восстановления, когда святая Ирина ежедневно его посещала. Масахито уже знал, что она святая, но также был уверен, что она не просто святая, а земное воплощение самой Аматерасу.Всё это время, ни на секунду не покидая своего повелителя, рядом с ним находился верный Накамура Иошинори. Он единственный, кроме Ирины Сергеевны, знал о чувствах своего императора, и как она молчал.
Спустя несколько лет Масахито приехал учиться в Кораблестроительный институт — чтобы быть ближе к Ирине Михайловне. Тогда он познакомился и подружился с Антоном, Юрием, Ларисой, Артемом и со славным Сергеем Никифоровым. Почему-то взрослые люди легко приняли в свой тесный круг юношу, который стремительно превращался в мужчину.
Что до девушки, с которой он путешествовал через полмира в мешке, то её полностью восстановили, благо война в Европе завершилась и пришла пора залечивать слепоту и уродства.
Уродства вообще не должно быть в мире.
— Лариса Авдеевна руководит госпиталем, и делает это очень успешно. Собственно, помощников и смену для себя мы подготовили отлично, и собирались вместе заняться выращиванием медицинских приборов, но… взбунтовалась общественность. Пациенты желают, чтобы их лечили я и Лариса. Или, на крайний случай, под руководством кого-то из нас. Вот Лариса и осталась на хозяйстве, но со временем переберётся ко мне. У них с Юрием Виссарионовичем всё хорошо, четыре мальчика и три девочки, все дети здоровы, все умные, старательные и трудолюбивые. Юрий, как вы знаете, довёл до ума свои бинические аккумуляторы. Приборы запустили в серию во многих странах. Теперь его институты работают над малогабаритными аккумуляторами, а там вопросов и загадок как бы не больше чем с большими. В общем, работы у него на долгие годы. Главной своей целью Юрий Виссарионович считает создание лёгких, ёмких и дешёвых аккумуляторов для летательных аппаратов. Ваш добрый друг, Антон Петрович, шлёт привет и пожелания благополучия. У него тоже всё прекрасно. Работает советником у товарища Сталина, заодно выполняет его особые поручения. Вот недавно прихлопнул очередную атомную лабораторию в Большой пустыне Виктория, что в Австралии. Всё буржуинам не имётся, всё желают обзавестись атомной дубиной. Ермолов, он вам тут активно помогал, когда разбирались с затаившимися сторонниками сёгуната и прочей либерни, тоже активно работает. Он теперь первый заместитель товарища Берия. У него тоже всё благополучно, правда, детей всего трое. Очень они с супругой расстраиваются, но медицина пока бессильна.
— Погодите, Ирина Михайловна, а сколько у вас детей, неужели остановились на четырёх?
— Ну что вы, Масахито, у нас уже шестеро. Последняя была двойня. Скоро приедут, посмотрите.
— А Никифоров? Очень мне тогда понравился заместитель по технологиям у Юрия Виссарионовича.
— Никифоров теперь первый заместитель товарища Бартини, они нацелились на Луну, Марс и Венеру. Обещают первый полёт к Луне в будущем пятьдесят девятом году.
— Позвольте, Никифоров биолог из биологов, как он променял увлечение на космос?
— Его Роберт Людвигович соблазнил. Может бы вы не знаете, но том в будущем корпуса космических кораблей выращивают прямо в космосе. А пока идёт предварительная работа, эти сумасшедшие собираются осваивать Солнечную систему. Ядерные двигатели им уже делают.
— Антон Петрович помогал?
— Нет, атомщики сами разогнались и работают. У Дикобразова нет сведений о таких примитивных конструкциях, спасибо хоть атомную бомбу нашел в своих архивах. Кстати, у атомщиков получается совсем неплохо, скоро обещают выдать малогабаритный судовой реактор, тогда весь морской флот от лайнеров до портовых буксиров перейдёт на атомную тягу.
— А Серов?
— Артём Николаевич, как и собирался, вышел в отставку в звании генерала, занялся архитектурой. Он увлёкся сельским домостроением, проектирует щитосборные домики. Может быть, встречали такие: стены и перекрытия изготовлены из двух листов пластика, между ними пенистый наполнитель, а в стыках такие специальные резинки. Собирается просто, как детский конструктор — всё на болтиках и гаечках, даже я легко разобралась. А к конструкционным элементам — уйма разнообразных декоративных деталей. Хочешь — любые наличники, хочешь — декоративные башенки, флюгера, крылечки, навесы… Помните, вы были у нас в гостях, и мы катались по дачным окраинам Ленинграда?
— Конечно, помню. Значит, эти сборные домики заслуга Артёма Николаевича? Отлично знаю их: здесь много таких домиков, в Японии построено пять или шесть заводов по их производству. Мой дом в этом городе, кстати, тоже щитосборный, а наружную отделку я заказал скопировать с того углового дома, что мы смотрели в Сестрорецке.
— Правда?
— Вот пойдём ко мне в гости, посмотрите. Внутреннюю отделку проводил мой дворцовый архитектор, великого таланта человек. Получилось очень интересное смешение петербургского модерна и японского стиля, многим нравится.
— Есть недовольные?
— Как же им не быть? По примеру Советского Союза мы сократили рабочий день до шести часов, теперь у работающих два отпуска в году, по календарному месяцу. Как и предсказывали умные головы, наступают тяжёлые времена, сытая безработица.
— А каковы ближайшие планы?
— Советская Россия у нас заказала серию из тысячи таких же судов: это будут круизные островки: пассажиры будут грузиться во Владивостоке, неторопливо идти вдоль Японских островов к экватору, а потом обратно. Пять-шесть тысяч пассажиров, каждый в двух-трёхкомнатной комфортабельной каюте с видом на океан, полный комплекс развлечений. И обязательно высококлассное медицинское обслуживание.
— Прекрасная идея. Если двигаться не торопясь, то не будет проблем с акклиматизацией.
Из просторного окна отлично был виден корабль необычной формы. На корабле, уже загорелись яркие огни, там, почти невидимые отсюда, деловито сновали люди, двигались механизмы — шла сосредоточенная работа. Японский император тихо улыбался глядя на свое детище. Русская женщина тоже улыбалась. Ей было приятно, что мальчик, которому она когда-то спасла жизнь после очередного покушения, вырос в такого умного, сильного и целеустремлённого мужчину.
— О чём вы думаете, Масахито?
— Я думаю, что приятно жить на Земле, но ещё приятнее будет вернуться на Землю из экспедиции на Марс.
— Вы хотите на Марс?
— Я обязательно там буду, Ирина Михайловна. Россия открыла людям дорогу к коммунизму, коммунизм открыл людям дорогу к новым мирам... Ирина Михайловна, чему вы улыбаетесь?
— Я только что оценила шутку судьбы. Впрочем, у судьбы все шутки хороши.
— Откройте свою мысль!
— Соль шутки в том, что становлению коммунизма на Земле, помог Антон Дикобразов, анархист.