Смех вырывает меня из моих размышлений, и несколько молодых пар пробегают мимо, вероятно, радостные, что видят выход. На дальней стороне есть еще один выход. Но если люди доходят до середины, в большинстве случаев они не хотят испытывать судьбу, поэтому возвращаются обратно тем же путем.
Я поворачиваю за угол, таким образом возвращаясь через отверстие в изгороди в нишу, в которой есть проем, чтобы видеть, когда детектив пройдет мимо меня.
Звук мягких шагов по большим плоским камням заставляет меня нырнуть обратно в темноту. Несколько секунд спустя она проходит мимо проема. Осматривается по сторонам. Она смотрит прямо на меня, но не может разглядеть в тени.
Удастся ли мне ее уговорить? Хороший вопрос. Мы с Кейсом подробно обсуждали его на этой неделе после того, как я рассказал ему, как все было. Он пришел в пещеру ранее, и мы с ним и Шейлой посмотрели запись с камер видеонаблюдения, а затем посмотрели карту следования, полученную с передатчика, который я установил под днищем ее рабочего автомобиля.
Она ездила в «Корпорацию Блю» всю неделю. Что, как отметил Кейс, может оказаться полезным для нас, если нам удастся уговорить ее сотрудничать с нами. Все — я имею ввиду вообще все — знают, почему именно она была назначена на это дело, и это вовсе не потому, что им не хватает людей. А потому, что она новенькая, и не знает ничего. Ни связей. Ни прошлого.
Я дожидаюсь, пока ее шаги удалятся, и иду налево, заходя глубже в лабиринт. Это неверный путь, и, в конце концов, он приведет в тупик в дальней стороне сада. После огромного количества поворотов и переходов, у человека, не знакомого с этой головоломкой, может даже закружиться голова.
Но это направление пересекается с другим путем, который вернет меня на главный, так что я продолжаю двигаться. Слышу ее шаги несколько раз. И она слышит меня. Потому что детектив останавливается так, будто прислушивается.
Я задерживаюсь на несколько секунд, чтобы позволить ей оказаться впереди, и затем так тихо, насколько могу, прокладываю свой путь сквозь сильно затемненные коридоры до тех пор, пока не возвращаюсь на главную тропинку, ведущую в центр лабиринта. Томас не пожалел денег, когда строил это место и восстанавливал собор. И мне интересно почему? Зачем вкладывать столько денег, чтобы вернуть к жизни все то, что мы оставили позади? Я провел последние пятнадцать лет своей жизни, стараясь забыть это место. Не поймите меня неправильно, важные моменты я помню. Препараты. Доктора. Манипуляции. Конец.
Но лабиринт? И собор? Нет. Этого дерьма мне не надо.
— Я знаю, что ты здесь, — произносит детектив Мастерс, находясь в одном или двух проходах от меня.
— Тогда найди меня, — шепчу я в ответ.
Она разворачивается и оказывается ближе, чем я подумал вначале. Хитрая штучка, не так ли?
— Я помню тебя.
— Да? — спрашиваю я, переходя в другую нишу. Она пройдет мимо меня, если пойдет по направлению к центру лабиринта, так что от меня требуется только оставаться на месте.
— Шел дождь.
— Шел снег, девчонка с пушкой.
— И ты разбил свой байк прямо у меня на глазах.
— Я вытолкнул тебя из окна.
— Что? — спрашивает она. Я прохожу немного вперед, затем скольжу по каменной дорожке и прохожу в следующий коридор, где делаю поворот, который приведет меня обратно к ней, но по другую сторону изгороди. — Ты накачал меня наркотиками.
— В ту ночь ты сама себя накачала. Я был лишь поставщиком.
Она молчит. И затем спрашивает:
— Я была с тобой в прошлые выходные, да?
— Я думал, ты вспомнила. — Я слышу ее дыхание, так близко она находится. Могу видеть кусочки ее кремового вечернего платья сквозь промежутки в изгороди.
— И что, по-твоему, я сделал?
— Отвез меня домой…
— Я отправил тебя подальше, помнишь?
Она в замешательстве. Значит, она не помнит всего.
— Я не устраивала вечеринку в прошлую субботу.
— Звучит неуверенно. Как будто вечеринки — это твое. Ты тусовщица, Молли?
Она начинает идти, не ответив.
— Это неверный путь.
— Почему я должна тебе верить? — Теперь она тяжело дышит, как будто напугана. Так и должно быть, потому что она здесь со мной одна. Она — последний человек на земле, который должен оставаться со мной наедине.
— Потому что я знаю этот лабиринт наизусть. Я спроектировал его. Много-много лет назад.
— Лжец, — шепчет она.
— Тогда продолжай идти, — говорю я, следуя за ней по другую сторону изгороди. — Ты дойдешь до развилки…
— Развилка на дороге. Ты поехал налево, а он поехал направо.
— Ты побежала в одну сторону, а я в другую.