Партизан — реальный нарушитель дуализма, третий персонаж в паре «владелец—раб». Революция происходит, когда приходит третий, нарушается бинарность, разоблачается иллюзорность «особого места», быстрая разбалансировка всей громоздкой и неустойчивой системы воспроизводства капиталистических иллюзий, этих гарантов амортизации, инструментов торможения жизни.
«Ведущие страны», точнее, то, что от них останется после восстания, превратятся в мусор, который подожгут те, у кого будет с собой огонь, те, кто могли бы стать новыми носителями власти, но не захотят этого, те, кто изменят саму природу власти.
«Раб, который должен думать о себе что-нибудь другое», — вот мечта рабовладельцев. Знание своего истинного положения освобождает вас от этого положения, чужого и неинтересного. Знание позволяет занять новое, непредставимое ранее место. Но чтобы узнать, нужно перестать торопиться и надеяться, вам сразу станет легче.
Революция против капитала. Капитал, заметный в форме зрелища, хамелеон-экстраверт, существо, которое, всегда оставаясь неизменным, непрерывно меняет окружающий пейзаж под себя, превращая ландшафт в собственное подобие. Капитал непрерывно движется, он склонен не только к географической экспансии, он осваивает все новые и новые ресурсы внутри вас, не меняя своего единственного цвета — экспансии, жадности, поглощения, контроля. Контроль как аналог переваривания пищи; что ждет вас после переваривания, вы, надеюсь, догадываетесь. Хамелеон-наоборот меняет вас, скоро, взглянув в зеркало, вы не обнаружите там ничего, кроме него. Возможно, вам уже поздно читать эту книгу.
Но говоря «существо», «он», «хамелеон-экстраверт», мы не совсем точны. Не будем забывать, что капитал — это диктатура условных единиц. Условность, вышедшая из берегов. Он не меняет цвет, потому что он не существует как утверждение, нам противостоит просто принцип гравитации, рабства, поле тяжести и греха с ненасыщаемым центром, нечто подобное черной дыре астрономов.
Революция — единственный способ выпороть тьму, снять себя с витрины. Нам предлагают зрелище конца миров, но мы ищем конца мира зрелищ. Кассета с записанным на ней взрывом и взрывающаяся кассета, которая разносит телевизор, квартиру и вас самих после нажатия «play», — для вас это одно и то же? В таком случае, мы живем с вами на разных планетах. Революция — последнее средство привести себя в порядок. Пародировать систему, издеваться над поп-культурой, подкалывать политиков — глупо. Постмодернизм отнял у непримиримых это оружие. Сегодня система сама занята самопародированием, без этого она забуксует. Нам осталось то, что всегда было у несогласных, — холодная и взвешенная ненависть, спокойное отрицание их хищного принципа, верность. Кое-кто позавчера противопоставлял долларам и дубинкам «новый» секс и «свободный» театр, их победили, доказав, что в сексе нет ничего нового, а в перформансах — освобождающего. У нас осталось то, что нельзя отнять, то, что никому, кроме нас, не нужно, — взрывающаяся кассета. Однажды вы найдете ее у порога своей квартиры, если, конечно, раньше, вы не окажетесь в наших рядах.
Одна из важнейших предреволюционных процедур: упражнение в пассивном саботаже, незаметном отказе от «работы», т.е. игнорирование навязанной вам занятости, в обмен на которую вас обещано содержать. Вы находитесь на оккупированной капиталом территории, а честно работать в условиях оккупации равнозначно предательству. В данном случае — предательству самого себя. Освобожденное от «работы» время и энергия позволят вам выработать наиболее удобную, паразитическую по отношению к капитализму стратегию асоциального поведения. «Асоциального» в смысле «большого социума» рабов, этой общей и насчастной матери-корпорации. Вы можете успешно имитировать какие-нибудь виды приличной деятельности и даже неплохо получать за это, главное — минировать их порядок, выдавая это за «работу». Если вы партизан, а не раб, вы обязательно перехитрите хозяина, и он до последнего момента будет воспринимать ваш яд на своем столе как лекарство, ваш динамит в своих сейфах — как золото.
Противопоставлять занятости праздность, пассивный отдых, студенистую релаксацию — лукавая привычка буржуазных сынков. Главный отдых, настоящее удовольствие и единственный оправданный труд — революционная деятельность, локальная провокация и глобальная критика, расстановка ловушек по всей карте контролируемого врагом леса и незаметная партизанская терапия для тех, кто в ней нуждается и кто скоро будет готов говорить с вами без словаря и переводчика.