Продразверстка и раскулачивание, проводимые большевиками в Сибири, вынудили крестьян и казаков выступить против новой власти с оружием в руках. Они объединялись в многочисленные отряды под руководством опытных командиров и порой вступали в открытые бои не только с милицией и отрядами ЧОН, но и с регулярными частями Красной Армии. В каждой деревне, селе, улусе, станице повстанцы находили поддержку крестьян, и подавление этого партизанского движения исключительно карательными методами казалось невозможным. Только во второй половине 1920 года в Восточной Сибири было убито более 100 продагентов, отбиравших у крестьян хлеб, а число погибших сельских коммунистов, милиционеров и совслужащих не поддается подсчету. Хорошо вооруженные, маневренные отряды «бандитов» неизменно уходили от преследования. Стоило в округе появиться красноармейской части, как из ближайшего села в расположение банды уже мчался гонец: «Красные близко!» Крестьяне охотно давали «бандитам» продовольствие и лошадей, в то время как отряды частей особого назначения нуждались во всем, вплоть до боеприпасов. К весне 1921 года повстанческое движение приобрело такой размах, что угрожало самому существованию большевистской власти. Командиры повстанцев выдвигали разные лозунги и политические программы. Самыми популярными были эсеровское учредительное собрание и анархистские вольные советы без большевиков, но в одном все повстанцы были едины: «Долой продразверстку, комбеды и чрезвычайки!»
В феврале 1921 года в селе Каменка началось восстание под руководством бывшего офицера Дмитрия Донского. Весной его многотысячный отряд был разбит в боях под Новой Удой и ушел на Евсеевские заимки, где соединился с отрядами Чернова, Бертеньева и Татаркина. К тому времени в объединенной банде насчитывалось до 300 крестьян. Донской был избран атаманом, а начальником штаба у него стал бывший подпоручик царской армии Виктор Чернов. Крестьянин-середняк, он за свою храбрость на германском фронте дослужился до офицерского звания и получил несколько Георгиевских крестов.
К Донскому и Чернову стекались уходившие от преследования красных крестьянские отряды с Приленья и Ангарских островов, до той поры почти все они скрывались на таежных заимках.
Однажды ночью атаманы собрались на совет. Нужно было решать, что делать дальше. Открытая борьба с Красной Армией была партизанам уже не по силам, уходить от погони становилось все труднее. Чекисты в деревнях арестовывали любого, заподозренного в сочувствии к «бандитам», причем вместе со всей семьей. Поддержка местного населения начала иссякать. На совете Чернов предложил уходить в Монголию к барону Унгерну, но многим повстанцам не хотелось оставлять родные места. Мужики боялись чужой стороны и готовы были лучше пойти под расстрел, чем бросать семьи и дома на произвол красных. В конце концов атаман Донской не выдержал и предложил то, что в свое время сказал казакам Тарас Бульба: «Кто хочет остаться, стройся налево, кто за то, чтобы уходить, давай направо!» Всадники разделились. Большая часть решила остаться и биться до конца. Остался и атаман Донской. Он увел свой отряд на Евсеевские заимки, чтобы спустя некоторое время встретить смерть в бою. Чернов с меньшей частью пошел в Монголию.
Разгромив станцию Головинскую, расстреливая коммунистов, отряд Виктора Чернова через Аляты вышел к Троицкому заводу. Здесь черновцы запаслись провиантом и лошадьми, готовясь к долгому походу. Перебравшись через Саяны, повстанцы встретили бурятских охотников, которые сообщили им, что на границе действует другой партизанский отряд под командованием Шубина и что в Монголии красных нет. Через некоторое время в Тункинской долине Чернов узнал, что отряд Шубина