Желая откормить детей и оздоровить в водах Чёрного моря, Раиса Константиновна Ибер выбрала Турцию, но муж настоял на Анапе. Как только он узнал, что недалеко от курорта расположилась Мекка рыболовов, возрадовался как ребёнок. Вячеслав Аркадьевич обожал рыбалку, даже больше собственной работы. А по его заявлениям, лучше профессии врача может быть только женитьба на другом враче.
Супруги Ибер являлись представителями этого благородного ремесла. Вячеслав Аркадьевич представлялся мадамским лекарем, считал, что гинеколог звучит слишком примитивно. Ввиду особенностей профессии, о работе рассказывал мало, без подробностей и только в мужских компаниях. Не озвучивал род деятельности, пока в этом не было необходимости. Иначе почти у каждого собеседника тут же находилась родственница с каким-нибудь любопытным недугом, который срочно следовало обсудить, а ещё лучше продемонстрировать доктору Иберу, минуя длинную очередь в его приёмной.
Раисе Константиновне в этом смысле повезло больше. Она трудилась стоматологом, могла бы рассказать множество интересных и необычных историй, если бы обладала чувством юмора. Флегматичная от природы, она легко держала дистанцию в разговоре, тактично осаживая излишне назойливых собеседников. Фамилию Ибер носила с особой гордостью. Её родословная брала начало где-то во Франции, в среде чистокровных аристократов, варварски разбавилась в начале прошлого века генами простолюдинов, но не затерялась. Согласившись стать супругой гинеколога, Раиса Константиновна настояла на сохранении своей фамилии, оба сына так же получили её в наследство. Теперь этот факт всё чаще становился причиной их размолвок. Спустя несколько лет после заключения брака, Вячеслав Аркадьевич решил переиграть этот пункт брачного договора. Дальше обсуждения пока ещё не доходило, но с каждым годом он всё больше склонялся к мысли, что сглупил, позволив детям носить фамилию жены. Хотя он не мог не признать, что Петрушенко звучало излишне простецки в сравнении с французской фамилией супруги.
Когда-то влюбившись в необычную кукольную красоту Раисы Константиновны, он готов был пойти на любые условия и актёрство, чтоб заполучить её в жёны. Даже скрыл своё пристрастие к футболу и рыбалке, и в спешном порядке ознакомился с театральными премьерами и художественными выставками. Но всю жизнь стоять на носочках невозможно, так и налёт притворства довольно скоро дал трещину. Чувства к жене поутихли, и он решил явить миру своё истинное я. Раиса Константиновна порядком удивилась, обнаружив под личиной элегантного поклонника обычного мужчину с плебейскими увлечениями. Сейчас их брак больше походил на череду уступок и компромиссов, партнёрство с затаённым раздражением.
Если Раиса Константиновна покупала абонемент в театр, её муж тут же отвоёвывал себе выходные на даче в компании друзей, любителей охоты и рыбалки. Вот и с отпуском получилось так же. Они договорились чередовать поездки: один год в Анапе, следующий – на усмотрение супруги.
Устав с дороги, гости первым делом выкупались и решили отдохнуть. Только уложить мальчишек, впервые оказавшихся на юге, не удалось. Оставив родителей осваиваться в «скворечнике», братья вернулись во двор. Влиться в компанию сестёр без разрешения не рискнули, замерли в стороне, боязливо переминаясь.
Увидев их топтания, Марина махнула рукой.
– Идите есть кукурузу.
Татьяна как раз поставила на подоконник глубокую миску с ярко-жёлтыми початками. В Москве тоже продавали кукурузу, но никогда она не пахла так одуряюще аппетитно. Дима оглянулся на окно спальни их домика, словно спрашивая разрешения у матери, и с опаской взял початок.
Алсу и Марина, переглянувшись, одновременно решили, что перед ними маменькин сыночек, а вот с младшим братом пока непонятно. На вид худой и хилый, но не такой пугливый.
Илья ухватил горячую кукурузу и едва не обжёг губы. Марина пододвинула к нему стакан с водой.
– Нужно рот шире растягивать, чтоб зубами хватать, – обучила она его премудрости употребления горячей кукурузы.
– Спасибо.
Ели в молчании, приглядываясь к друг дружке, гадая, какой месяц их ждёт впереди и смогут ли они подружиться.
На аромат кукурузы пришёл Счастливчик. Потянул носом, изображая мышь, унюхавшую сыр.
Сев напротив гостей, выбрал самый крупный початок и с наслаждением вгрызся в него, не заботясь о возможном ожоге.
Илья удивлённо пощупал лежащую пред ним кукурузу.
– Горячо же.
– Не страшнее, чем поцелуй медузы. А я их знаете, сколько перецеловал, пока не женился.