— Где произошла драка?
На этот раз, похоже, помешала я. Энгин поморщился, но указал на проулок между департаментом торговли и гостиницей.
— И апартаменты с этой же стороны… — задумчиво протянула я.
Это ничего не значило.
Это могло значить очень многое.
— Так чего стоим? — с легкой ноткой насмешливости полюбопытствовал Энгин.
Отвечать я не стала, выйдя из-под защиты кустарника.
Время было полуденным, погода — прекрасной….
Паррей хмыкнул, когда я обиженно вздохнула, проходя мимо стоявших под навесом столиков. Аромат кофе и сладкой сдобы витал в воздухе, заставляя забыть обо всем, кроме наслаждения, которым мог стать первый глоток горьковатого напитка….
— Никто не узнает, — соблазняя, шепнул он мне на ухо.
Шедшая нам навстречу дама солидного возраста укоризненно качнула головой, но стоило мне взглянуть на нее, как сделала вид, что не замечает несколько фривольного поведения моего спутника.
— Зато я буду знать, — возразила я, решительно проходя мимо.
Идти в гостиницу лично было необязательно, но… чем ближе к месту преступления, тем легче мне думалось.
Маркони эту мою особенность знал, потому и позволил сбежать, взяв общение с главой департамента на себя.
Старые друзья….
А ведь когда-то они были такими же, как мы с Энгином, Сэмом, Вилем, Ковальски….
К делу, которым мы занимались, отношения это точно не имело. Если только к нам самим.
— Господин Руши у себя? — довольно сухо, давая понять, что нахожусь при исполнении, уточнила я у дворецкого, который открыл нам с Парреем дверь.
О месте нахождения хозяина гостиницы можно было поинтересоваться и у старшего служащего, который уже спешил навстречу, но я решила слегка сгустить краски, добавив себе немного самодурства.
Иногда это неплохо действовало.
— Господин Руши покинул гостиницу час назад, — все-таки успев опередить дворецкого, радушно улыбнулся нам служащий. — Могу ли я вам чем-либо помочь?
Сделав незаметный знак Паррею, чтобы избавил меня от излишней любезности, решительно направилась к стойке. Чем быстрее в гостинице поймут, что мы вполне можем создать им серьезные проблемы и начнут помогать, тем лучше.
Пока что я вот этого самого желания не наблюдала. Скорее даже наоборот. На этом празднике жизни два следователя Департамента розыска явно выглядели лишними.
— Я могу увидеть господина Руши? — продемонстрировав служебный перстень, спросила я у стоявшего за перегородкой мужчины.
— Господина Руши нет в гостинице, — судорожно вздохнув, произнес тот. Натянуто улыбнулся….
Расслабляться я не торопилась — на помощь служащему уже торопился другой, постарше.
— Когда будет? — нетерпеливо постучала я пальцами по деревянной стойке.
— Я могу вам чем-либо помочь? — отодвинув молодого, вежливо, но без малейшего намека на подобострастие, спросил подошедший.
— Мне нужен господин Руши, — прищурилась я, вроде как с недовольством разглядывая новое действующее лицо. Сама же смотрела на шкафчик, в котором висели ключи от номеров.
Крючки с номерами тридцать три и тридцать четыре были пусты.
— Господина Руши нет в гостинице, — уже в третий раз услышала я одно и то же. — Если вы хотите, я могу отправить за ним посыльного.
— Очень хочу, — едва ли не грозно бросила я и, ни слова не сказав, пошла к лестнице.
Энгин догнал меня уже на втором этаже. Придержал за руку:
— Они чего-то боятся.
В ответ кивнула — мелькнуло что-то такое в глазах молодого. Страх — не страх, но беспокойство — точно.
— Поговори со своим мальчишкой, — попросила я, после недолгого раздумься. — А я пообщаюсь с Катарин. Если здесь что-то происходит, она должна знать.
— Ах, Катарин… — сладостно прошептал Энгин, но тут же шутливо поднял руки.
Катарин была весьма известной в Марикарде модисткой и… матушкиной приятельницей. Молодая вдова, оставшаяся благодаря родственникам без средств к существованию.
Так было, пока она не познакомилась с Елизаветой Николаевной, придя в ее приют в поисках работы.
Работу Катарин получила. А спустя год стала одной из самых популярных модисток в столице Аркара, вернув себе не только дом, в котором когда-то жила, но и состояние, доставшееся после смерти мужа.
С тех пор Катарин считала себя обязанной матушке, распространяя свою искреннюю привязанность и на меня. Пользоваться ее добротой мне не очень нравилось, но… молодая женщина была авантюристкой, каких поискать, так что подобные приключения ее только радовали.