— А я ведь подумал, — совершенно неожиданно произнес Виль, обходя меня и пристраиваясь с другой стороны.
— О чем? — недоуменно уточнила я, продолжая думать о Северове, мысленно возвращалась к которому уже не в первый раз. После встречи в кабинете Соула, князь к нам так и не поднялся, что тревожило, пусть и без всяких на то причин.
— О сети, выставленной Принцем, — тут же пояснил Вильен. Шел уверенно, чуть наклонившись вперед, словно боролся с порывами ветра. — Насколько я понял, ее главное отличие от следилки — в возможности установить нужные для поиска основания.
— Тебе — виднее, — пожала я плечами, стараясь не отставать от широкого мужского шага. Про будущих жриц и невест помнила, но не обобщала, посчитав, что у меня и других забот хватает.
— Виднее, — не стал спорить Вильен. — Опасаюсь я, что появление Ока в Марикарде нам еще аукнется… — протянул он недовольно.
— Еще один покупатель? — насторожилась я и даже остановилась, чтобы неспешно обдумать сказанное Вилем. В том, что касалось предчувствий, ему стоило доверять.
— А если не покупатель… — замер напротив Сэм. По-мальчишески почесал затылок. — Тебе не кажется, — опустив руку, посмотрел он на меня, — что Ровелина в этой истории становится слишком много.
Мне — казалось, но не признавать же сразу!
— Еще бы понять, это одна история или их здесь несколько….
— … потому что если одна, то у нашего организатора поистине изощренный ум и великолепные организаторские способности, чтобы не только придумать, но и воплотить такой план, — закончил за меня Вильен. Вздохнул… грустно-грустно… — Я сегодня вечером встречаюсь с учителем. Может, он что расскажет про Око.
— Я тоже кое с кем поговорю, — кивнула я, не став заострять внимание, с кем именно. Называть имя графа Шуйского, да еще и в контексте создания мощного артефакта, точно не стоило. — А теперь….
Договорить мне не позволили. Сэм, давая понять, что разговоры закончены, ловко подхватил под локоток и потащил к виднеющемуся за стеной кустарника зданию. Вильен чуть замешкался, но быстро догнал, вцепившись в меня с другой стороны.
Беззаботность….
Сэм рассказывал о барышне, которую ему пыталась сосватать графиня Джакс, неожиданно воспылавшая к моему другу материнской любовью. Виль его перебивал, зазывая к себе в гости…. Я — одновременно потешалась над юной красоткой, которая не понимала, что жеманные манеры не помогут ей подобраться к сердцу Самюэля и отнекивалась, ссылаясь на занятость, лишь бы не встречаться с приятельницей, которой обещала лишний раз не задерживать Вильена на службе.
Так мы и ввалились в таверну: безуспешно пытаясь выглядеть серьезными, но при этом задыхаясь от смеха.
— Госпожа Анастасия, — не успели появиться на пороге, как нам навстречу бросился владелец таверны, господин Жаркус.
Невысокий, пухленький, шебутной, добродушный и… до расточительности щедрый. Если бы не жена и сын, давно разорился, но тем пока что удавалось хоть немного, но сдерживать его душевные порывы.
— Господин Жаркус, — оборвав смех, протянула я ему руку. Но не удержалась и, позволив себя обнять, ткнулась носом ему в ухо.
— Вы бы осторожнее, господин Жаркус, — заговорщицки склонился к нам Вильен. — Госпожа Анастасия у нас теперь невеста, а жених у нее ох, как грозен….
— Госпожа Анастасия! — отпустив меня, всплеснул руками Жаркус. — И кто же это?!
И так посмотрел, что в конце вопроса послышалось… посмел?!
— Его Сиятельство князь Северов, — хриплым шепотом произнес с другой стороны Сэм.
— Его Сиятельство… — засиял Жаркус, хватая мою ладонь и поднося ее к губам. — Я так рад, госпожа Анастасия! Я так рад….
Он, так и повторяя, как рад, проводил к столику, уже давно облюбованному нашей компанией. И лишь когда устроились, заверил, что принесет все самое лучшее, и ушел, оставив одних.
— Ну и зачем? — тут же согнав улыбку с лица, строго взглянула я на Вильена, так ни к месту проявившему инициативу.
— Здесь сеть, — рассматривая лежавшее на столе меню, чуть слышно ответил эксперт.
— Где? — 'вспоминая' свои ощущения, уточнила я, ничем не дав понять, насколько обеспокоила меня эта новость.
Сомнений в том, что Виль не ошибся, у меня даже не возникло. Ему хватало отголоска 'пойманного' когда-то плетения, чтобы, встретив вновь, опознать.
— У входа, — так и не подняв головы, ответил Вильен. — Но не свежая — старая. Остаточный след.