— Ты кого-то подозреваешь? — хмуро поинтересовался Фарих, похоже, сочтя вопрос со степняком уже решенным.
— Нет, — качнув головой, вздохнула я. Оглянулась….
Не знаю, что рассчитывала увидеть — кроме одиноко стоявшего лекаря рядом с телом Шуйского больше никого не было, но вот именно это… одиночество и резануло по сердцу, отдавая ощущением неправильности.
Граф тоже был из тех мужчин, которые брали все на себя. Молча, без лишних слов, просто шли и… делали. Возможное…. Невозможное….
Этот раз мог быть для него таким же, как и прежние. А мог оказаться и другим… в котором его возвращения ждали.
Кощунственно, если вспомнить о стоявшем рядом со мной Фарихе.
Степняк в своей холодной надменности был великолепен. Смотрел с презрительной снисходительностью. Отвечал на вопросы, не скрывая брезгливости, которую мы у него вызывали.
Так было там, на месте преступления. В морге, куда со всей предосторожностью привезли Шуйского, он стал совершенно другим. Сдержанным. Собранным. Уверенным.
— Еще пара часов и стазис начнет расползаться. И тогда уже будет поздно.
— Под стазисом не оперируют, — возразил ему лекарь. Не тот, что выезжал с дежурной группой, другой, с соответствующей специализацией.
— Стазис я сниму, как только вы будете готовы, — терпеливо, словно маленькому, объяснил Саид.
Коротко, только по имени, попросил называть его он сам. Вряд ли это было чем-то вроде предложения дружбы, скорее, экономил время.
— Стилет вошел в сердце, — вновь заметил тот самый, второй лекарь. Интонации были ворчливыми, неприятными. — У нас будет всего несколько минут.
— Я могу снять стазис не полностью, восстановив процессы, но сильно их замедлив, — степняк был все так же невозмутим. — А если позволите, то и придержу истечение крови.
— Оперировать здесь….
На этот раз я была согласна с безымянным лекарем — помещение морга мало предназначено для живых, но поддерживать его не собиралась. Не нравился он мне!
— Не ожидал я, что он нам поможет, — чуть слышно произнес Фарих.
— Он устал от одиночества, — так же, шепотом, ответила я. — Если его не спугнуть… — я многозначительно посмотрела на главу Департамента.
Тот подумал и… кивнул — займется. Все на благо Аркара….
— Вы позволите мне допросить князя? — резко сменила я тему.
Заставать врасплох не собиралась, всего лишь хотела быстрее закончить с обязательными процедурами и отправиться отдыхать. Здесь, как бы ни желала, помочь ничем не могла.
Фарих ответил не сразу. Сначала поморщился, потом посмотрел на Северова, стоявшего у самого стола, на котором лежал Шуйский и лишь затем повернулся ко мне:
— Ты уверена, что пришло время?
Вопрос был хорошим. Ответ — категоричным: нет. Да только из других вариантов — еще несколько дней слепо тыкаться в то, что князю уже было известно или, о чем он тоже 'уже' мог догадываться.
— Да, уверена! — твердо произнесла я, надеясь, что Фарих, даже если и сообразит про мои сомнения, так все равно решит в мою пользу.
— Ваше Сиятельство, — вместо продолжения, позвал Фарих Северова.
Тот оглянулся….
Выражение лица изменилось быстро: от отрешенной сосредоточенности, до легкой иронии.
— Она его любит….
Я не сразу поняла: говорил Фарих совсем тихо, да и фраза не имела смысла в контексте нашего разговора, посмотрела на него растерянно….
— Она просила привести вас сегодня к четырем в ратушу, — в моем взгляде должна была появиться укоризна. — Граф стал ее слабостью, страшным сном, наваждением, от которого она бежала, но все это было в прошлом. В настоящем она борется за ваше с ней счастье.
Что меня порадовало, спрашивать ни о чем Фарих не стал, просто кивнул. Не шевельнулся, не расслабился внешне, так и оставшись одним из Аркаровских столпов, но мне хотелось думать, что на душе его, заслужившей уютного, домашнего будущего, стало хоть немного, но легче.
А еще, я надеялась, что не дала ему ложной надежды. Не обманула, признав, что обморок матушки был данью неожиданности, а отнюдь не отчаяния.
Хотела и… надеялась….
— Господин Соул? — вернул меня к насущному подошедший Северов.
— Ваше Сиятельство, — я вновь опередила Фариха, сразу дав понять князю, что не отступлюсь, — мне необходимо допросить вас в рамках дела графини Ланской.
Тот чуть помедлил….
— Откладывать допрос до утра вы не хотите, — не вопросом — утверждением, произнес он.