— Насколько нам известно, более тридцати камней, самый маленький из которых — двадцать пять карат, — едва ли не равнодушно ответил тот.
— Сколько?! — восхищенно переспросил граф Паррей. Потом, словно прося прощения за столь сильные эмоции, посмотрел на меня.
Впрочем, могли не извиняться, я и сама была буквально сражена названными цифрами. В нашем мире убивали и за значительно меньшее.
Значительно…
… меньшее!
Глава 14
— От имени императора Асселя благодарю вас за помощь, — добавляя своим словам весомости, граф Паррей величественно склонил голову.
— Это было интересно, — устало, но не без удовлетворения произнес Саид.
С мыслью, что его появление в кабинете Соула вряд ли обойдется без последствий, я не поторопилась. Поправив складки затянутого широким поясом роскошно расшитого халата, степняк бросил взгляд в мою сторону и… добавил:
— К тому же, моя невеста….
— Ваша невеста? — глава службы безопасности оглянулся, нахмурился.
Я сглотнула улыбку. Несмотря на серьезность происходящего, удержаться от смеха было нелегко.
— Да, — хищно прищурившись, повторил Саид, — моя невеста — подданная Аркара. — Он сделал паузу. Вздохнул… — Как и моя дочь.
— Ваша дочь? — граф Паррей вновь оглянулся.
Я — пожала плечами, кивком указав на господина Соула. Мол, он в курсе.
— Невеста — Катарин Ками, — Саид не стал усугублять ситуацию, посчитав, похоже, что для небольшого розыгрыша вполне достаточно. — Она воспитывает мою дочь.
— Даже так… — задумчиво протянул папенька Энгина. Внешне — ничуть не изменился, но я насторожилась в ожидании продолжения. — А вы никогда не задумывались о преподавании? — как-то мягко, обманчиво расслабленно шагнул он к степняку, но не остановился, жестом предложив отойти к окну, первым к нему и направился. — Насколько мне известно, в Академии магии Аркара свободно место заведующего кафедрой артефакторики. Вы ведь….
Остальное я, как ни старалась, уже не услышала. И не только потому, что отошли достаточно далеко. Эту защиту, при всем своем желании, обойти я не сумела.
— Извини, не смогу отвезти тебя домой.
Когда Северов оказался рядом, я пропустила, но от неожиданности не вздрогнула, хоть внутри и дернулось.
— У меня в девять встреча со свидетелем, — качнула я головой.
— Успеешь вернуться, — не без настойчивости заметил он. — Елизавета Николаевна….
Нет, про матушку я не забыла — собиралась отправить вестника, но Даниил был прав. Я вполне могла успеть добраться до дома, успокоить Елизавету Николаевну — Шуйский был жив, пусть и едва не отправился к предкам, и даже поспать пару часов.
Либо — сделать то, что собиралась изначально, и, поднявшись в кабинет, заняться документами по покушению на убийство подданного дружественной империи.
— Я займусь, — словно прочитав мои мысли, произнес подошедший Маркони. — Когда граф придет в себя неизвестно, а у тебя — реальная зацепка.
— Не уверена, что Рози скажет что-либо важное, — я не столько возразила, сколько не позволила надеяться.
— Ты этого не знаешь, — бровь Маркони угрожающе приподнялась.
— Я все поняла, — усмехнулась я. Потом подошла к Северову, приподнялась на цыпочки и… легко поцеловала в щеку.
И ведь не думала, что так поступлю, но торкнуло и я не стала спорить сама с собой.
Лежавший на столе в морге граф Шуйский сделал то, что не сумели беседы с матушкой и терпеливая настойчивость Даниила — помог прочувствовать, как это может быть, когда еще мгновение назад все — было, а теперь — ничего нет.
Страшное осознание! Не новое — нет, мне по долгу службы частенько приходилось сталкиваться с подобным, но именно вот это оказалось особенно безжалостным в своей откровенности, сбросив с души все лишнее, наносное.
Мы беззащитны перед жизнью. Мы беззащитны перед временем, обстоятельствами. Мы беззащитны перед болью потерь, перед невозможностью исправить, изменить, переиграть….
Мы — беззащитны, но не бессильны.
— Прости, — отступив, улыбнулась я Северову. Ошеломленным или обескураженным он не выглядел, а вот довольным — да.
— Тебя отвезет Энгин, — Маркони предпочел сбежать… оставив нас вдвоем.
Впрочем, это — 'вдвоем' было с натяжкой. Граф Паррей, как бы ни выглядел занятым разговором, моего порыва не пропустил. Брошенный в нашу сторону взгляд был быстрым, но таким острым и цепким, что я на миг испугалась возможных последствий.