— Не отправит, — дернул щекой подполковник. — У тебя есть не только право, но и причина. Мало ли кто в городе встретиться.
Эконом сделал пару шагов, обойдя мой комнатный табуретик, и вплотную приблизился. Правой рукой он обнял, а ладонью прихватил за шею.
— Ты правильный парень, Сокол. И что оружия чураешься, и что стрелять не хочешь. Из таких хорошие бойцы получаются. Но ты должен понять — те ублюдки, что придут тебя убивать — они не такие как ты. Они или давно уже всё решили, или им даже выбирать не приходилось. Избивая, убивая или насилуя, им не надо бороться с совестью. Поэтому ты должен быть готов стрелять. И знаешь, вали их сразу. Не жалей. Такого говна всегда в достатке.
Я медленно кивнул. И принял пистолет.
— Береги себя, сынок. А насчёт ментов не переживай. Просто мне позвони и вопросов не будет.
— Спасибо, Анатолий Сергеевич, — с чувством отозвался я.
— Мне «спасибо» не надо, главное будь осторожен. Не светись лишний раз. Я попробую сделать тебе хорошую подделку паспорта, но вот чтобы оригинал и без лишних глаз — это сложно. Все каналы так или иначе контролируются и мимо «носа» Седого это не пройдёт.
— Это уже лишнее, Анатолий Сергеич. Вы и так для меня очень много сделали.
— Не жужжи, — поморщился он. — Сам знаю когда хватит. Всё, лети давай в город. Ты три года назад какую стрижку носил?
— Ну, вот такие были волосы, — провёл я ниже ушей.
— Зайди сразу и подстригись покороче. А очки носил?
— И сейчас не ношу.
— Пошли тогда, мои наденешь пока, а потом подбери по душе.
Сбитый старенький мерседес стоит едва ли не возле крыльца. Эконом открыл ключом и достал свои «офицерские» — квадратные, с небольшими стёклами. Мне, конечно, хотелось бы другие.
— А ну!.. Всё, теперь как киногерой. Дал бы тебе и её, — кивнул он на машину, — но прости — мне тачка всегда нужна.
— Ой, да я уже и забыл когда за руль садился. Ну его… и вообще, лучше пореже документами светить.
— А вот тут ты в десяточку попал, Сокол, — похмурел Эконом и полез за жвачкой. — Не свети.
— Ладно, спасибо ещё раз, пойду я. А то тут до трассы только минут тридцать.
Мы пожали руки, я проверил всё ли взял и, с тревожно забившимся сердцем, двинулся прочь.
Мной овладели столь сильные чувства, что на выходе к дороге я остановился, не в силах сойти с места. Та самая старая бетонная остановка, поле за ней и трасса Елогорск-Турояр — это место стало последним кадром из прошлой жизни и вот опять.
По трассе проносятся в обе стороны легковушки и, значительно реже, грузовики. Я заворожённо смотрю на это, словно действительно только из леса. Шум и запах выхлопа вдруг обрели новое качество — приятное, пробуждающее острое чувство ностальгии.
Стало больше иномарок. Да и моделей тоже. Автолюбитель из меня слабый, хотя я и мог бы отслеживать выход каждой через Интернет. Однако, сейчас я могу только с удивлением отмечать, как поменялся состав автомобильного потока.
Из ступора меня вывел ПАЗ-ик, водитель которого заботливо посигналил. Я дёрнулся и побежал. На всякий случай махнул рукой, ловя взгляд женщины — удивительно, но водителем оказалась она. Пропустив пару промчавшихся иномарок, я перебежал дорогу и ворвался в сонный областной автобус. Кто не спит, тут же сосредоточили на мне взгляды. Я поспешил через весь салон к водителю.
— Спасибо! За проезд сейчас или по приезду?
— Ты откуда, милок? — покосилась женщина, выруливая на трассу. — Не местный что ли?
Сзади оживились старики.
— Да давно не был просто. Учусь в столице, а тут вот решил погостить.
— У нас полтинник полный проезд, но с тебя сорок — треть маршрута не считаем. Хочешь, сейчас оплати — я тебя не забуду, но вообще в конце всегда. Только давай без сдачи.
Я благодарно улыбнулся, плюхнулся на боковое протёртое сиденье и полез в рюкзак за сумочкой с деньгами, но по памяти там купюры такие, какие лучше даже не показывать, чтобы не обидеть. С такими только сволочь может сесть и требовать сдачи.
Чудом удалось найти заначку — рюкзак-то тоже ещё с тех времён. Пусть купюрки и потрёпанные, да только женщине-водителю они по душе пришлись. Я уже на полных правах пассажира расположился на сиденье. Оглядел салон и людей, к этому моменту подрастерявших интерес ко мне и не столь пристально разглядывающих. Едут в основном пожилые и старики. Кто парами, но в основном в одиночку. Есть группка школьников младших классов, умостившихся втроём на одном диван-сиденье. Так же едет несколько ребят моего возраста — эти или всем вниманием в смартфоне, или спят. Хотя те бабушки, что сумели освоить сенсорные аппараты, тоже не выпускают их из рук: и музыку слушают в наушниках, и переписываются, и звонят часто. Но что касается звонков, то говорит пенсионерка по традиции громко, что каждый в салоне, при желании, будет в курсе разговора.