— Да, я пригласил ребят со смены. Катю, Дилю, Машу с Дашей… ну и капитанов, конечно.
Она неверяще уставилась на меня.
— Да блин! Ты же подшучиваешь надо мной.
— Прости, — улыбнулся я, счастливый, что подкол удался. — Просто переборщил с заказом. Ты-то ешь как ребёнок, но даже мне с оставшимся не справится.
Мы расположились на диване, сопровождая обед беседой.
— У тебя есть какие-нибудь планы на будущее?
— На это лето? — посмотрела она дивными глазами.
— Я имею в виду после окончания школы.
— А-а-а… — призадумалась Настя. — Не знаю, Саш. Серьёзно я не думала об этом. Мой старший брат сейчас в столице, в бизнес-колледже, потом, папа говорил, ему ещё юридическое надо получить. Типа чтобы помогать и получить уже потом управление над папиными делами. Старшая сестра в Европе учится, на генетика. У них даже летом какая-то то ли учёба, то ли практика. Хотя она только первый год отучилась. Круто, да?
Я кивнул, уплетая рагу из телятины.
— Родители уже давят, типа надо выбрать куда хочу и это вот всякое. А я не знаю…
— А что с оценками в школе? Любишь учиться?
— Ненавижу школу и учёбу, — поморщилась Настя. — Но я отличница. Просто так удобней. Когда ты заучка, то никто особо не пристаёт и не лезет. Один раз их пошлёшь и всё. Но мне пофиг на оценки. Я бы даже двоечницей была. Ненавижу учёбу. Но если ты не успеваешь, то сначала тебя пересадят подальше. Одноклассники будут думать, что ты точно куришь и ходишь на вписки, а значит можно материться и пошло шутить в твоём присутствии. Приглашать куда-нибудь и вообще лезть! Бесит!
Я выслушал с большим удивлением. Спорить или как-то комментировать не хочется, поэтому решил упомянуть другое:
— Это значит, что потенциал у тебя большой. Хоть в спорте, хоть в учёбе. Можешь выбрать что угодно. Практически.
— Думаешь? — перехватила она мой взгляд. — Но чем же мне заниматься?
Я по-доброму рассмеялся.
— Сейчас модно считать, что личность выше интересов общества. Раньше, правда, говорили «интересов государства», но, опять же, такова мода, что государство нынче враг и воспринимается как нечто стороннее. Поэтому в дань этой чёртовой моде, будет правильней не обязывать тебя ничем. Ты же не стеснена в деньгах, можно и не напрягаться. Человек волен выбирать. Пресловутая свобода.
— Ты предлагаешь вообще ни на кого не учиться? — опешила Настя.
Я снова усмехнулся.
— Не так, Пчёлка. Я предлагаю прежде чем жертвовать годами жизни, точно понять зачем тебе это надо? Допустим, большинство наших соотечественников вынуждены сделать что-то, прежде чем вырастут, чтобы иметь возможность заработка. Хотя и тут мы оказываемся в плену пережитков и установок. Ведь можно же попрошайничать, воровать, заниматься проституцией или ещё как-нибудь хитростью или подлостью, но добыть еды и денег. Не нужно учится, стараться, сдерживаться. Зачем это делать?
— Эм-м-м… Саш? — растерялась Настя.
— Прости, — выдохнул я. — Понимаю, что звучит дико. Попробую облечь в слова то, что омрачает мне мысли. Давай представим, что ты доктор и спасаешь жизни людей. Это достойно? Это может считаться смыслом для собственной жизни?
— Наверное, — пожала плечами Настя. — По идее так.
— Но однажды ты узнаёшь, что всех, кого ты спасла, в итоге, увезли на какие-нибудь рабские копи, то есть шахты, где они все до единого померли от побоев и невыносимого труда, а деньги, вырученные с этой шахты, достались некому владельцу и он спустил их на шл… на своих, скажем помягче, любовниц. Как бы ты отреагировала?
Настя заметно растерялась. Потребовалось время, что она нашлась с ответом:
— Это, конечно, ужасно. Я даже представить такое не могу. Вероятно, я была бы очень зла и постаралась отомстить.
— Вот! Всё верно, так ведь, по сути и бывает. Но есть проблема, что если модель этой ситуации растянуть на всю Землю. Кому мстить, когда «копями» стали все ведомые земли, а власть владельца простирается от океана до океана. Чтобы мы не делали, как бы ни боролись, но всё, в итоге, обратиться во прах.
— Но это же не так, Саш! — поспешила возразить Настя.
— Смотря какие временные промежутки брать и смотря в каком ракурсе рассматривать, моя Пчёлка. Сейчас в нашей стране нет идеологии. Она официально запрещена. Но что такое идеология? Это главная идея общества, обуславливающая смысл бытия. В ней объясняется зачем мы до сих пор шебуршимся, ибо больше уже не животные, но всё ещё не… кто? Куда мы идём?
— Я не знаю, Саш, — грустно ответила Настя, хотя это и был риторический вопрос.
— И вот понимаешь, Насть, если тебе с официальных трибун говорят, что отныне у нас никто никому ничего не должен, мол, чем хочешь, тем и занимайся, а если вообще нет желаний, то лежи без движения — какой смысл в чём-либо? Мыслители прошлого оформили эту дилемму в религиозное течение. Мол, всё есть Абсолют, всё есть Пустота. Никакого смысла не существовало и не существует, поэтому нет вообще никакой разницы куда идти и чем заниматься. Нет более важных занятий, нет ничего. И по факту всё наше бытие лишь миг, Иллюзия.