Я положил в рот немного фисташковой халвы и рассосал. Сделал глоток кофе. Быть господином для такого самородка, как Диляра — непросто. Я вдруг почувствовал груз ответственности. Пусть, она не пытается отбить меня у Насти, но зато настойчиво вручила себя, как подарок. Диля уже в моих руках, в моём доме, в сердце, в душе, в жизни. Я должен поступить, как нормальный человек и изгнать её. С какой стати кто-то должен нести эту ношу, беспокоиться о чувствах другого человека, если на кону счастье всей жизни? Таких историй полно, когда любовный треугольник терзает и пьёт кровь из участников на протяжении десятков лет, пока кто-то не умрёт. Но здесь и сейчас, сплетаясь с Дилярой взглядом, я чётко понимаю, что не смогу. Потому что не хочу. Знаю, что надо, но этого не случится.
— Всё ли хорошо у вас с отцом?
Она кивнула.
— Мы поговорили после этого. Видите ли, благодаря ему наш регион довольно спокойный. Удалось создать равновесие между игроками. Практически на каждого есть компромат. Отец здесь выступает в роли арбитра. Он бы никогда не воспользовался документами в пользу одной из сторон, если бы это привело к дисбалансу. Всё строго наоборот. Я поступила грубо, но Вы наверняка понимаете, что это никак не повлияло на баланс. У Быкова с моим отцом даже возникло лёгкое взаимопонимание, ведь у обоих именно дочери устроили весь беспорядок. Так что, тут никаких проблем. Более того, мой папа тоже не идеал. Я знаю его секрет. В этом свете, хочу поделиться с Вами некоторыми чувствами.
— Может не стоит рассказывать его секрет? — нервно рассмеялся я.
— Только если попросите, — улыбнулась она. — Кстати, можно я примерю Ваш подарок?
Я кивнул. Вскоре Диля стала ещё краше и роскошней.
— Речь шла о чувствах, Александр. О моих чувствах. Видите ли, Быков и его люди совершили страшную ошибку — избили вас. Хотели убить. И сейчас я понимаю, что моя жизнь обретает новый смысл — это месть. Я хочу уничтожить всю его империю и стереть имя из истории. Лишить всего!
Я поставил чашечку на блюдце. Диля тоже допила и вернула свою на стол. Привстав, я подхватил её руку и поцеловал. Кожа пахнет розами.
— Когда это только случилось, меня сжигала ненависть. Более того, пришлось видеть, как рвалась Настя, когда её волокли прочь. Быков всё же заботиться о ней и потому велел своим псам запереть дочь в комнате. Но слышать плачь и эти крики — они словно врезались в мою душу, — вымолвил я, ощущая, как заворочался зверь гнева. — И когда я очнулся в больнице, то часами мог лежать и думать о мести. До тех пор, пока не увидел Настю и пока она не исцелила меня от ненависти. Сейчас нет никаких планов на месть. Диляра, — проникновенно произнёс я, — должен попросить тебя воздержаться от неё. Знаю, что ты сможешь уничтожить семью Быковых, но всё же это родня Насти и, пусть даже она сейчас ненавидит отца — когда тот будет медленно терять всё, в ней наверняка взыграют другие чувства.
Диля не отрываясь смотрела мне в глаза. Продолжает и сейчас. Я чувствую этот взгляд, как можно ощущать тепло от раскалённого камня. Она смотрит с потрясающим восхищением.
— Вы необычайно благородны, Александр. Конечно я подчинюсь Вашей воле и не буду утолять жажду мести. Но она всегда будет во мне. Как и верность Вам.
У меня разыгрались чувства. Дабы немного унять бурю, я встал сварить ещё кофе.
Диля тихо подошла сзади и прижалась. Знаю, что вдыхает мой аромат, как и я её парфюм. Не прошло и десяти секунд, как она отстранилась.
— Простите меня. Я не смогла сдержаться.
— Не могу тебя винить, о юная звезда Востока.
Она обошла стол, встав напротив, и с улыбкой говорит:
— Я не самая красивая, поверьте.
— Верю, — легко согласился я, — с чего бы не верить?.. У каждого своё понимание красоты, да и банально вкус. Кто-то наверняка бы посчитал тебя или недостаточно взрослой, или ещё как-нибудь недостаточной.
— А Вы нет.
— А я нет, — с улыбкой посмотрел я на неё. — Это же куда годиться, что девчонка, едва приехав ко мне на смену, сумела увлечь своей попой? Полный бардак. Совершенно непозволительно. Придётся всех наказать. Уж у меня вожатые не забалуют.