Повар-тяжеловес расставил на столы чайники с кипятком, а сам, с грацией циркового медведя, метнулся в кухню, где на газовой плите стояла гигантская кастрюля с булькающим в ней супом, в сотейнике кипело жаркое, а в огромном баке томился компот. Все потянулись в столовую знакомиться с Месснером. Естественно, приезд такого знаменитого и авторитетного гостя вызвал интерес у прессы, и еще на перевалочной базе Международного альпинистского лагеря «Хан-Тенгри» в Каркаре журналисты телекомпании «Мир» записали его интервью. Месснер рассказал, что в пятилетнем возрасте родители брали его на восхождения, он стал скалолазом, а в 25 лет началась его жизнь в горах. Он побывал в разных концах Земли, включая Арктику, стал альпинистом-высотником. Всемирно известный альпинист и путешественник, написавший книги о своих приключениях, признался, что его интересы меняются, он ищет связь и равновесие между природой и человеком. Месснер уже бывал на Кавказе и Памире. В книге «Письма из Гималаев» он писал, что задался целью пройти большие стены на восьмитысячниках, и кто только не пытался штурмовать юго-западную стену Эвереста, а сделать это удалось советским альпинистам.
Букреев был представителем советской школы и Месснер не сомневался, что он способен выполнить программу восхождений на все 14 высочайших вершин мира, но полагал, что пришло время стремиться к вершинам, балансируя на гребне между страхом и мужеством.
В своем интервью Месснер сказал: «Я наблюдал за продвижением Анатолия Букреева, мы встречались с ним в горах. В последние десятилетия представители постсоветского пространства совершили наиболее значительные восхождения, которые я отношу к высочайшим достижениям мирового альпинизма. Горовосходители наверстывают то, что было недоступно ранее, когда страна существовала за «железным занавесом». Отмечу, что у Анатолия Букреева есть хорошие шансы выполнить программу «14 высочайших вершин мира». Но я вижу проблему развития альпинизма в другом. Мне кажется, что надо возвращаться к классическому альпинизму, к тому, чем занималась команда, в которой ходил Казбек Валиев. Это восхождения по непройденным маршрутам и отвесным стенам. Надо развиваться в этом направлении, чтобы преодолевать трудности на грани человеческих возможностей. Сегодня мы имеем массу приспособлений, можем связываться по телефону со всем миром, и это уже не те сложности, какие существовали в момент зарождения альпинизма».
После восхождения на Хан-Тенгри, задержавшись на спуске из-за снежной обстановки, в базовый лагерь пришел Букреев. Сбросив у «анаконды» рюкзак, он вошел в столовую. Загар на его лице оттеняли светлые, как солома, волосы. Остановившись на мгновение, чтобы глаза привыкли к освещению в палатке, он увидел Казбека, который махал ему рукой, приглашая к столу.
На другое утро Месснер и Букреев сидели посреди лагеря, подставив лица солнечным лучам и любуясь северной стеной пика Хан-Тенгри. Гость спросил, сколько у Анатолия восьмитысячников. Тот по-английски ответил, что сходил уже на одиннадцать и намерен выполнить программу «14 вершин», а на некоторых высочайших вершинах он побывал по нескольку раз. Райнхольд Месснер поинтересовался, что Анатолий будет делать после того, как взойдет на все горы-гиганты. Он был первым, кто сделал это, но ценности быстро меняются, и сегодня выполнение программы «14» уже не котируется как высокое спортивное достижение. Месснер посоветовал совершить что-то экстраординарное, например взойти на большую гору по новому маршруту, как это делала в свое время команда Казахстана, которая восходила на высокие горы по стенам, когда технические трудности преодолеваются на большой высоте. Месснер привел в пример восхождение Казбека Валиева, Юрия Моисеева и чеха Золтана Демьяна по западной стене Дхаулагири в 1988 году, которое было признано лучшим восхождением сезона в Гималаях.
Возможно, Анатолий задумался: еще кипели страсти вокруг его имени и экспедиции 1996 года на Эверест, в которой он работал помощником гида. В шторм на горе погибли люди. Ему удалось спасти своих клиентов, но с горы не вернулся руководитель экспедиции Скотт Фишер. Букреев подвергся критике и теперь мог предполагать, что спортивное восхождение на восьмитысячник перечеркнет все за и против, потому что победителей не судят. На самом деле никто не может знать, о чем думал Анатолий, и я только предполагаю. Но факт остается фактом – он сделал свой выбор и испытывал судьбу, оказавшись зимой в Гималаях и ожидая, когда их подпустит к себе Аннапурна.