Непоследовательной была политика Рады в военном вопросе. Летом 1917 года сотни тысяч солдат-украинцев, организованных в украинские военные части, готовы были присягнуть на верность Центральной Раде и выполнять ее приказы. Многие из этих частей отличались высокой дисциплиной и могли стать надежной силой в создании национального государства. Особенно дисциплинированным был 1 -й Украинский корпус под командованием генерал-лейтенанта российской армии Павла Петровича Скоропадского (1873—1945). Скоропадский происходил из знатной украинской семьи. Его предок Иван Скоропадский в 1708—22 гг. (при Петре I) был гетманом Левобережной Украины.
П.П. Скоропадский командовал 34-м армейским корпусом. Он провел его украинизацию, преобразовав его в 1-й Украинский корпус. На первом съезде украинского казачества в октябре 1917 года Скоропадского избрали почетным атаманом вольных украинских казаков. В октябре —ноябре 1917 года под его началом было 60 тысяч солдат и офицеров 1-го Украинского корпуса и частей вольного казачества. Они контролировали важный прифронтовой район Вапнярка — Жмеринка — Казатин — Шепетовка и железные дороги в этом районе.
Осенью 1917 года в условиях развала российской армии и массового дезертирства солдат с фронта 1-й Украинский корпус объявил о своем полном подчинении Центральной Раде. Но социалистические лидеры УЦР с недоверием относились к военным, особенно к офицерам. Они считали, что революция народных масс создает условия для ликвидации регулярной армии. Такая позиция УЦР вызвала разочарование среди украинизированных частей, в первую очередь у офицеров.
Усиление развала экономики и политической борьбы, а также неудачи на фронтах значительно активизировали крайние политические силы. В сложившейся ситуации в кругах «правых» усилилось стремление к установлению открытой военной диктатуры.
12-15 (25-28) августа 1917 года Временное правительство собрало в Москве на Государственное совещание около 2500 представителей крупной буржуазии, помещиков, генералитета, верхушки казачества, церкви, меньшевистско-эсеровских советов, национальных организаций. Целью совещания являлось объединение усилий государственных органов и общественных организаций для наведения порядка в стране и на фронте.
Разумеется, большевики обрушились на это совещание с резкой критикой. Отрицательно отнеслась к нему и УЦР. Она отказалась послать в Москву своих представителей. В своей резолюции Центральная Рада отметила, что состав участников Государственного совещания свидетельствует «об усилении контрреволюции» и «что только Всероссийское Учредительное собрание и Учредительное собрание на Украине могут выявить правдивую волю народа и утвердить действительный демократический строй в форме демократической федеративной республики».
Вслед за большевиками, пытавшимися захватить власть в начале июля, такую же попытку предприняли 25—31 августа (7—13 сентября) контрреволюционные силы во главе с Верховным Главнокомандующим генералом от инфантерии Лавром Георгиевичем Корниловым (1870—1918). Корнилов рассчитывал на поддержку командующего Юго-Западным фронтом генерал-лейтенанта Антона Ивановича Деникина (1872—1947) и фактического командующего Румынским фронтом генерала от инфантерии Дмитрия Григорьевича Щербачева (1857—1932), а также на штабы Киевского и Одесского военных округов, с которыми он поддерживал связь из Ставки в Могилеве.
Однако солдаты Юго-Западного фронта, возглавляемые фронтовым и армейскими советами солдатских депутатов подавили попытку военного мятежа в Украине. Солдаты арестовали в Бердичеве 28 августа командующего Юго-Западным фронтом генерала
A.И. Деникина, начальника штаба Юго-Западного фронта генерал-лейтенанта С.Л. Маркова (1878—1918) и офицеров штаба. Группу генералов и офицеров солдаты арестовали в Житомире. В Клеве были арестованы начальник штаба Киевского военного округа генерал Оболешев и известный политический деятель монархист
B.В. Шульгин (1878-1976).
Важную роль в подавлении корниловского мятежа сыграли большевики. Авторитет этой партии среди солдат и рабочих возрос. Ряд советов рабочих и солдатских депутатов принял большевистские резолюции о необходимости перехода к советам «всей полноты власти». 31 августа (13 сентября) такую резолюцию принял Петроградский совет, 5(18) сентября — Московский.