Подобной концепцией, да и писательской практикой она, правда, повысила свой авторитет в кругах современных английских критиков, но оказала скверную услугу жанру, который хотела облагородить. В «детективном романе» Сейерс сыщик, вместо того чтобы заниматься своим делом, живет общественной жизнью, распивает чай, ходит по театрам, принимает приглашения на уик-энды. Вместо ожидаемых удивительных поворотов и интеллектуальных вопросов читатель должен довольствоваться салонной болтовней. Ее роман так и остался мешаниной, винегретом, оставляющим скверный вкус во рту: он не соответствует мерке ни социального романа, ни детектива. Впрочем, Дороти Ли Сейерс оказалась самокритичной и уже в тридцатые годы прекратила писать.
Марджери Эллингхем (1904–1966) тоже была сторонницей этой концепции. В своих произведениях она смешивала проблемы буржуазной частной жизни с охотой на человека. Один из подзаголовков Дороти Ли Сейерс — «любовная история с детективными эпизодами» — мог бы служить эпиграфом для всего творчества Эллингхем. В 1928 году она представила читателям Альберта Кэмпиона, обладающего большими светскими навыками, однако его вечная болтовня быстро наскучивала. Короткая карьера Эллингхем к середине тридцатых годов миновала свой зенит.
Очень известный критик Эдмунд Вильсон правомерно назвал произведение Сейерс «Девять портных» одной из самых скучных книг в его жизни, а «Цветы судье» Эллингхем «совершенно нечитабельной». Однако наиболее уничтожающе он отозвался о Найо Марш (1899–1982), самое удавшееся произведение которой, «Увертюру к смерти», он оценил, сравнивая с упомянутыми ранее, как бездарное и низкопробное. Его отрицательное мнение сейчас кажется еще более обоснованным.
Среди писательниц, экспериментировавших с «социальным детективным романом», наиболее приемлемые вещи создавала, пожалуй, Джозефин Тей, настоящее имя которой было Элизабет Макинтош (1897–1952). Звезда ее взошла после второй мировой войны. Сознательное применение психологических средств поднимало ее над остальными.
Эти профессоры Хиггинсы женского рода напрасно обучали детективные истории правильно говорить, болтать в литературном стиле; когда такая история заговаривала, тотчас выяснялось, что она ниже того, чем хочет казаться, и сразу становилось видно, что надетое ею бальное платье с чужого плеча.
Другие писатели золотого века продолжали ехать по рельсам, проложенным Эдгаром По и Конан Дойлом; для обзора истории жанра на сей раз достаточно упомянуть имена самых выдающихся, тех, чьи отдельные произведения привлекли особое внимание современных им читателей и критиков, тех, кто стал разработчиком жанра, а не только его представителем.
«Вторая линия» классического детектива в Англии
«Бочка» Фримена Уиллса Крофтса (1879-1957) принесла жанру всемирный успех и увеличила лагерь его почитателей. Автор был специалистом постепенного уничтожения неуязвимого алиби. В семидесятые годы нашего века потрясающий американец лейтенант Коломбо на наших глазах проделывал именно такие фокусы на экранах телевизоров.
Первое произведение Джозефа С. Флетчера (1863–1935) — «Убийство посреди церкви» — стало настолько популярным, что американский президент Томас Вудро Вильсон не постеснялся признать его своей любимой книгой.
Харвей Дж. О’Хиггинс (1876–1929), первый детективный писатель-психоаналитик, создал Барни Кука.
Энтони Беркли Кокс (1893–1970) знаменит с многих точек зрения. Он основал в Лондоне Клуб детективов, в качестве дуайена корпуса детективных писателей его почитают и за океаном, в Америке. Его «Случай с отравленным шоколадом» — школьный пример классического английского детектива. В нем писатель предлагает шесть различных разгадок тайны, из которых, конечно, правильна лишь одна.
Отвернувшись потом от созданного им самим идеала, он под псевдонимом Франсис Айл опубликовал произведения, центральную роль в которых играет не расследование, а психологический показ преступления. Его концепция одинаково повлияла и на Жоржа Сименона, и на Дэшила Хэмметта.
Часто упоминают имена двух беллетристов «голубой крови», преувеличивая их повествовательные достоинства: ни И. Филлпоттс, ни А.А. Милн не сумели противостоять соблазну детективного жанра. Выдержавшая много изданий и ставшая знаменитой книга последнего «Тайна красного дома» сейчас изрядно поблекла.
В написанной совместно книге «Сэр Джон выходит на сцену» Клеменс Дейн и Хелен Симпсон впервые вывели детектива-актера. О нем хорошо помнил Эллери Куин, разрабатывая образ своего Друри Лейна.